— Лариса, ну сколько можно выбирать! Вон та подойдет, и все дела!
Лариса Сергеевна подняла глаза от каталога. Свекровь Виктора стояла над ней, постукивая пальцем по столу. Маникюр безупречный, взгляд властный.
— Валентина Петровна, там же написано — на сто человек минимум. А у нас семьдесят.
— Доплатим. Виктор может себе позволить.
Может. Только вот кредит за машину еще два года выплачивать, а теперь еще свадьба. Лариса листала дальше, искала что-то попроще. Подешевле.
— Лара, мы же договорились! — Виктор Николаевич вошел в кухню, целуя на ходу. — Берем «Княжеский дворик». Все солидно будет.
— Там дорого очень…
— Зато красиво. И коллеги увидят, что я состоявшийся мужчина.
Состоявшийся. Лариса покосилась на него — костюм отглаженный, туфли начищенные, волосы уложенные. Банковский менеджер среднего звена. Зарплата приличная, перспективы есть. Мама довольна — зять обеспеченный. Подруги завидуют — такой надежный.
А почему ей хочется убежать каждый раз, когда он говорит «мы договорились»?
— Лариса Сергеевна, платье примерить не забудьте! — крикнула мама из коридора. — Я к портнихе записала на завтра!
— Мам, я же говорила — не надо пока…
— Как не надо? До свадьбы неделя! Что за ребенок, честное слово!
Ребенок. В тридцать лет. Лариса встала из-за стола, взяла сумку.
— Куда это ты? — спросил Виктор.
— Прогуляюсь. Голова болит.
— Так таблетку выпей. Нам еще к фотографу ехать.
— Потом поедем.
— Потом когда? Время же назначено!
Лариса не ответила. Вышла из дома, глубоко вдохнула. Август, жарко, но на улице легче, чем в квартире с их планами, списками, требованиями.
Идти некуда. В центр города — там свадебные салоны на каждом углу, напоминание о том, что через неделю… К подругам — они будут спрашивать про платье, про меню, про медовый месяц. Домой к родителям — мама покажет список гостей и начнет причитать про расходы.
Лариса свернула в старый парк. Тихо, почти безлюдно. Села на скамейку у пруда, достала телефон. Сорок пропущенных от мамы, двенадцать от Виктора, пять от будущей свекрови. Отключила звук.
Когда пошел дождь, она не сразу заметила. Только когда капли попали на экран телефона. Встала, огляделась. До выхода далеко, а дождь усиливался.
— Девушка, у вас зонта нет случайно?
Обернулась. Мужчина лет сорока протягивал зонт. Обычный — джинсы, рубашка, спокойное лицо.
— У меня? Нет… То есть, спасибо, но это же ваш зонт.
— Мне недалеко бежать. А вы промокнете.
— Не могу взять чужой зонт.
— Почему?
Хороший вопрос. Почему? Потому что так не принято? Потому что неудобно?
— Возьмите, — он уже раскрывал зонт над ее головой. — Завтра верните. Я тут часто бываю, в это же время.
— А если не прийду?
— Значит, зонт был вам нужнее.
Он ушел под дождем, а она осталась стоять с чужим зонтом. Странно. Виктор бы никогда не отдал свой зонт незнакомке. Сказал бы — беги быстрее, не растаешь.
Дома встретили молча. Виктор сидел на кухне с мрачным лицом, мама суетилась с полотенцем.
— Ну где ты была? Мы места себе не находили! Фотографа перенесли, Виктор с работы отпрашивался!
— Попала под дождь.
— И где зонт взяла? — Виктор разглядывал черный зонт с деревянной ручкой.
— Дали.
— Кто дал?
— Незнакомый человек.
— Какой незнакомый? Мужчина?
Вот и началось. Лариса прошла в комнату, закрылась. Виктор стучал в дверь, требовал объяснений. Мама причитала про простуду. А она лежала на кровати и думала — почему чужой зонт кажется важнее, чем платье подвенечное?
Утром проснулась рано. В доме еще спали — Виктор остался ночевать, мама легла поздно, составляла меню. Лариса оделась тихо, взяла зонт.
В парке дождя не было, но скамейки мокрые. Она стояла у пруда и смотрела на воду. Может, не придет? Может, забыл?
— Доброе утро.
Тот же голос, та же спокойная интонация. Обернулась — он шел по дорожке, в руках кофе в одноразовых стаканчиках.
— Вам тоже? — протянул один стаканчик. — Подумал, рано утром в парке только кофе и спасает.
— Спасибо. И за зонт спасибо.
Они сели на сухую скамейку. Пили кофе молча.
— Меня Олег зовут. Олег Михайлович.
— Лариса Сергеевна.
— Красивое имя. Редко встретишь сейчас.
— Мама в честь бабушки назвала.
— Традиция — это хорошо.
Почему ей хотелось рассказать, что бабушка была учительницей, мечтала о внучке-враче, а получилась воспитательница детского сада? Что мама до сих пор вздыхает — не доучилась до конца, рано замуж собралась? Что Виктор говорит — детский сад это несерьезно, после свадьбы найдешь что-то приличнее?
— Вы работаете? — спросила вместо этого.
— Инженер. На заводе неподалеку.
— Нравится?
— Привык. А вы?
— Воспитатель в детском саду.
— Тяжелая работа.
Не сказал — детский лепет, как Виктор. Не спросил — когда замуж, пора о детях своих думать, как мама. Просто констатировал факт.
— Да, бывает тяжело. Но дети честные. Если им плохо — плачут. Если хорошо — смеются. Не притворяются.
— Взрослым стоило бы поучиться.
Лариса посмотрела на него. Спокойное лицо, немного усталые глаза. Наверное, лет сорок. Обручального кольца нет.
— Вы женаты?
— Был. Развелся три года назад.
— Жалеете?
— Нет. Мы хотели разного. Она — красивую жизнь, я — спокойную.
— И что выбрали?
— Каждый свое. Она вышла замуж за бизнесмена. Я остался один.
— Не грустно?
— Лучше одному, чем с тем, кто тебя не понимает.
Кофе кончился. Олег Михайлович встал.
— Мне на работу пора. Спасибо за компанию.
— Спасибо за кофе. И за зонт.
— Обращайтесь, если что.
Он ушел, а она сидела еще полчаса. Думала. Когда Виктор последний раз спрашивал, как дела на работе? Не для галочки — по-настоящему интересовался? Когда они говорили не о свадьбе, не о планах, а просто… ни о чем?
Дома уже искали. Мама метала из угла в угол, Виктор названивал на все номера.
— Господи, да где же ты была? — кинулась мама. — Мы же договорились к портнихе ехать!
— Гуляла.
— Опять? Лара, что с тобой? Ты как подменная стала!
— Может, я и есть подменная. Может, настоящая Лариса где-то потерялась.
Мама посмотрела с тревогой:
— Доченька, у тебя нервы. Это понятно — свадьба на носу. Сейчас успокоительного дам.
Успокоительного. Чтобы не думала, не сомневалась, не задавала лишних вопросов.
Примерка платья прошла в молчании. Белое, пышное, дорогое. Портниха охала от восхищения, мама вытирала слезы, Виктор фотографировал для соцсетей.
А Лариса стояла перед зеркалом и видела чужую женщину. Красивую, правильную. Чужую.
— Ну как, невеста? — спросил Виктор.
— Прекрасно, — ответила чужая женщина в зеркале.
Вечером, когда все разошлись, Лариса вышла на балкон. Город внизу, огни в окнах. Где-то там люди любят, мечтают, выбирают. А она стоит в своей квартире и не может вспомнить, когда последний раз выбирала что-то сама.
Достала телефон. Нашла номер Олега Михайловича — он написал его на салфетке в кафе.
«Можно задать вопрос? Как понять, что живешь не своей жизнью?»
Ответ пришел через час:
«Когда каждое утро просыпаешься с мыслью — неужели опять этот день?»
Точно. Именно это она чувствовала каждое утро. Неужели опять планы, обсуждения, решения за нее?
«А что делать?»
«Остановиться. Подумать. Честно ответить себе — чего хочу я, а не все вокруг»
«А если ответ не понравится окружающим?»
«Жить-то вам, не им»
Лариса долго смотрела на экран. Жить ей. Просыпаться каждое утро ей. Смотреть в зеркало на чужую женщину ей.
Утром не пошла на работу. Сказалась больной — что, в принципе, было правдой. Встретилась с Олегом в парке.
— Через четыре дня свадьба, — сказала без предисловий.
— Поздравляю.
— Не поздравляйте. Я его не люблю.
Олег Михайлович допил кофе, посмотрел на нее:
— И что собираетесь делать?
— Не знаю. Все готово. Ресторан оплачен. Платье куплено. Гости приглашены.
— А вы готовы?
— Нет. Совсем нет.
— Тогда зачем?
Хороший вопрос. Зачем? Потому что время пришло? Потому что маме так хочется? Потому что Виктор подходящий?
— Все ждут этой свадьбы.
— Кроме вас.
— Кроме меня.
— Лариса Сергеевна, можно совет?
— Конечно.
— Остальные на свадьбу придут на один день. А жить с мужем будете вы. Каждый день. Годы.
Представила — завтраки с Виктором, обсуждения кредитов, планирование отпусков. Его привычка поправлять ее во всем. Ее улыбки через силу.
— Страшно, — призналась.
— Что именно?
— Отменить свадьбу страшно. Скандал, деньги потеряны, люди обижены.
— А выйти замуж за нелюбимого?
— Тоже страшно.
— Тогда выбирайте, какой страх сильнее.
Они говорили до обеда. О страхах, о выборе, о том, что значит быть собой. Олег не давал советов, только задавал вопросы. Правильные вопросы.
— Спасибо, — сказала Лариса, прощаясь.
— За что?
— За то, что помогли понять.
— Что именно?
— Что я уже все решила. Просто боялась признать.
Дома собрала всех в гостиной. Мама, папа, Виктор, его родители. Серьезные лица, ожидание.
— Свадьбы не будет, — сказала просто.
Тишина. Потом взрыв. Мама заплакала, свекровь закричала, Виктор потребовал объяснений.
— Я не люблю Виктора. И выходить замуж не хочу.
— Это предсвадебная истерика! — Валентина Петровна размахивала руками. — Всегда так бывает!
— Лариса, опомнись! — мама хваталась за сердце. — Что люди скажут?
— А что скажут мне мои дети, когда вырастут? — спросила Лариса. — Что мама жила чужой жизнью?
— Какие дети? Ты еще не замужем! — Виктор покраснел от злости.
— И не буду. За тебя точно.
— Из-за кого? У тебя кто-то есть?
— Да. Есть я сама. Та, которую я потеряла три года назад.
Скандал продолжался до вечера. Угрозы, слезы, попытки переубедить. Лариса слушала и удивлялась — неужели раньше это на нее действовало?
К ночи все разошлись. Виктор забрал кольцо, мама уехала к тете жаловаться на неблагодарную дочь.
Лариса осталась одна. Сняла платье, убрала в шкаф. Может, кому-то пригодится.
Утром начала звонить — отменять ресторан, фотографа, украшения. Деньги вернули частично. Некоторые знакомые перестали отвечать на звонки.
Но странно — вместо горя чувствовала облегчение. Как будто сняла тесную обувь после долгого дня.
Неделю сидела дома. Читала, думала, рисовала акварелью — первый раз за много лет. Криво получалось, но свое. Настоящее.
В субботу — в день несостоявшейся свадьбы — пошла в парк. Олег Михайлович сидел на их скамейке с двумя стаканчиками кофе.
— Как дела? — спросил просто.
— Странно. Должна плакать, а хочется смеяться.
— Это хорошо или плохо?
— Хорошо. Наверное.
Они пили кофе и смотрели на воду. Тихо, спокойно.
— Что дальше? — спросил Олег.
— Не знаю. Впервые не знаю и не боюсь.
— Правильно. Планы — это иллюзия. Жизнь идет как хочет.
— А вы? Что ваши планы?
— Никаких. Работать, читать, иногда кофе в парке пить.
— Скучно не будет?
— А вам?
Лариса подумала. Ей? Ей будет интересно узнать, кто она без чужих планов и ожиданий. Какая она, настоящая.
— Нет, — улыбнулась. — Не будет.
Они расстались у выхода из парка. Не договорились о встрече, не обменялись обещаниями. Просто попрощались.
Лариса шла домой и чувствовала — жизнь только начинается. Трудная, непредсказуемая, но своя. И от этого хотелось не идти — бежать. Навстречу всему неизвестному.
