Она паковала аккуратно. Как в командировку. Ни суеты, ни эмоций. Просто всё — в один чемодан. Я мог спросить. Уточнить. Обидеться. Но зачем? Если человек уходит с таким спокойствием — его давно уже нет рядом со мной.
Бывает, за окном +30, а в комнате словно декабрь. Точно так же было у нас с Лидией. Жили в одной квартире, дышали одним воздухом, но между нами — лютая стужа. Пять лет совместной жизни превратились в соседство двух чужих людей.
Я сидел в кресле, наблюдая, как она аккуратно укладывает вещи. Её движения были точными, выверенными — ни одного лишнего. Даже в этом чувствовалась какая-то холодная сосредоточенность.
Когда-то я засматривался, как она готовит или настраивает звуковое оборудование — в каждом жесте чувствовалась особая гармония. Теперь её руки двигались чётко и бесстрастно. Женщина, которую я любил, постепенно стала незнакомцем с знакомыми чертами.
— Тебе помочь? — спросил я, сам не зная зачем. Может, просто чтобы нарушить гнетущую тишину.
Лидия покачала головой, даже не обернувшись:
— Справлюсь.
Одно слово, а сколько в нём было сказано. Справлюсь. Без тебя. Сама. Как всегда.
Познакомились мы в музыкальной студии звукозаписи. Я пришёл записать джингл для радиостанции, где работал ведущим утреннего шоу. Лидия монтировала аудиоспектакль.
Случайно зашёл не в ту дверь, увидел её — и пропал. Огненно-рыжие волосы, россыпь веснушек на бледной коже, тонкие пальцы, летающие над пультом. Глаза зелёные, как молодая трава после дождя.
— Простите, я заблудился, — только и смог выдавить из себя.
Она подняла взгляд от монитора и улыбнулась так, что у меня внутри что-то перевернулось.
— Арсений, пятая студия — дальше по коридору, — сказала она, хотя я не представлялся. — Тебя все ждут.
— Откуда ты… — начал было я.
— Голос, — она постучала пальцем по наушникам. — Я бы его из тысячи узнала. Слушаю твои эфиры каждое утро.
***
Так началась наша история. Неожиданно и ярко, как летняя гроза. В тот же вечер я пригласил её поужинать. Она не сразу согласилась — задумалась на минуту, изучая меня с лёгкой усмешкой.
— У меня есть правило, — сказала она. — Не встречаться с теми, с кем работаю.
— Но мы же не работаем вместе, — возразил я. — Я на радио, ты в студии.
— Твой голос звучит в моих наушниках каждое утро. Это почти как работать вместе.
— Тогда перестань слушать мою передачу.
Она рассмеялась — легко, звонко. Этот смех я запомнил навсегда.
— Хорошо, уговорил. Один ужин.
Из одного ужина получилось два, потом — выходные за городом, поездка на озеро, совместный отпуск… Через полгода мы съехались. Купили квартиру в новостройке на окраине города — взяли ипотеку на пятнадцать лет.
По выходным выбирались за город, строили планы, говорили о будущем. Лидия мечтала открыть свою студию звукозаписи для аудиоспектаклей, я — о собственном радиошоу.
— Представь, — говорила она, лёжа головой у меня на коленях, когда мы отдыхали в парке, — целая студия, где можно записывать настоящие аудиоспектакли. Не просто озвучка книг, а полноценные постановки — с музыкой, звуковыми эффектами, актёрами. Сделать то, что вернёт людям любовь к радиотеатру.
— У тебя получится, — я перебирал её рыжие волосы, переливающиеся на солнце. — Ты лучший звукорежиссёр в городе.
— Скажешь тоже, — она легонько толкнула меня, но было видно, что ей приятно. — А ты? Какое шоу хочешь создать?
— Что-то настоящее. Не просто музыка и разговоры ни о чём. Беседы о том, что действительно важно. Истории людей. Темы, которые замалчивают. Я хочу, чтобы слушатели не просто включали фоном, а действительно слушали.
— Фантазёр, — она улыбалась, глядя на меня снизу вверх. — Но за это я тебя и люблю.
А потом… Потом всё стало меняться. Незаметно, постепенно, как вода, меняющая русло. Сначала исчезли наши вечерние разговоры на кухне. Потом совместные выходные. Затем появились эти странные звонки, после которых Лидия уходила в другую комнату говорить тихо.
Я замечал, но молчал.
В чём-то я сам был виноват. Работа занимала всё больше времени — меня перевели на дневной эфир, добавили административные обязанности. Приходил домой совершенно без сил. Хватало только на душ и сон. Лидия поначалу пыталась расшевелить меня — предлагала куда-то сходить, что-то посмотреть. Я отнекивался, ссылался на усталость.
— Ты совсем не уделяешь мне внимания, — сказала она как-то раз. Мы ужинали, она весь вечер была необычно молчалива.
— Работа, — развёл я руками. — Сама знаешь, какой сейчас график.
— Знаю, — она отложила вилку. — Но мне кажется, дело не только в работе. Ты просто… отдалился.
— Глупости, — отмахнулся я. — Устаю просто.
— Раньше ты находил время, даже когда уставал.
Я посмотрел на неё внимательнее. В её глазах была тревога.
— Ты что, думаешь, я разлюбил тебя? — я попытался свести всё к шутке. — Брось, Лида. Просто тяжёлый период.
— Который длится уже полгода, — тихо заметила она.
Я не нашёл, что ответить. А потом мой телефон зазвонил — с работы, срочный вопрос. И разговор так и остался незавершённым.
А может, всё началось ещё раньше? Когда мы перестали делиться мечтами? Когда её студия звукозаписи превратилась из «когда-нибудь обязательно» в «нереально, кому это нужно»? Когда моё шоу о важном стало просто работой — от звонка до звонка?
— Задерживаюсь на работе, не жди к ужину, — стало её обычной фразой.
— Снова с проектом задержка? — спрашивал я, глядя на часы.
— Да, сроки поджимают, очень сложный проект, — отвечала она, не встречаясь со мной взглядом.
Иногда от неё пахло чужим одеколоном. Лёгкий, едва уловимый аромат. Не такой, как у меня — древесные ноты с цитрусом. Более терпкий, с нотками специй. Она говорила — в студии новый звукооператор, пользуется такими духами, что вся аппаратура пропиталась.
Я делал вид, что верю.
Были и другие признаки. Новая одежда — более яркая, открытая, не в её обычном стиле. Чаще стала краситься. Изменила причёску. Маленькие детали, из которых складывалась общая картина.
Однажды она вернулась домой под утро. Я не спал, ждал. Она вошла тихо, на цыпочках, думая, что я уже уснул.
— Где ты была? — спросил я из темноты.
Она вздрогнула:
— Боже, Арсений! Ты меня испугал.
— Извини. Так где ты была?
— Работали над срочным проектом. Сроки поджимали.
— До четырёх утра?
— Да, представь себе, — она начала раздражаться. — Ты же знаешь, какая у нас работа. Разве у тебя не бывает авралов?
— Бывает. Но я звоню и предупреждаю.
— Я звонила. Ты не брал трубку.
Я проверил телефон. Действительно, два пропущенных от неё. В наушниках музыку слушал, не услышал.
— Прости, — сказал я. — Я просто переживал.
Она смягчилась:
— Всё в порядке. Давай спать, я очень устала.
Лидия легла рядом, но не прижалась, как раньше. Между нами осталось расстояние — всего несколько сантиметров, но они ощущались как пропасть.
В тот день, когда всё изменилось окончательно, я пришёл домой раньше обычного. Радиостанцию купила крупная медиакорпорация, и нас, старых сотрудников, отправили в отпуск на неопределённый срок. Я открыл дверь своим ключом и услышал её голос из спальни.
— Я не могу больше так, Марк. Это несправедливо по отношению к нему, — говорила она кому-то по телефону.
Я застыл в коридоре, не решаясь войти. Сердце колотилось так, что, казалось, она должна услышать.
— Он хороший человек, просто мы… Мы стали слишком разными. Я скажу ему на этой неделе, обещаю.
Пауза. Она слушала собеседника. Потом тихо засмеялась — тем самым смехом, который когда-то предназначался только мне.
— Не говори так, — в её голосе слышалась улыбка. — Ты же знаешь, что я… Да. Я тоже. Очень.
Я мог войти. Устроить разговор. Потребовать объяснений. Попросить её уйти из квартиры, за которую мы всё ещё платили ипотеку. Я представил эту картину — повышенные тона, слёзы, взаимные обвинения. Дешёвая драма, которую я не хотел разыгрывать.
Тихонько прикрыв дверь, я вышел из квартиры и долго ходил по району. Мне нужно было время, чтобы всё обдумать. Шёл дождь — мелкий, неприятный. Я промок, но даже не заметил этого.
В памяти всплывали фрагменты разговоров, моменты из прошлого — как мы впервые зашли в эту квартиру, как спорили о выборе мебели, как радовались новоселью.
Как всё дошло до этого?
К вечеру вернулся — как ни в чём не бывало. Лидия была на кухне, готовила ужин. Что-то с овощами и курицей, пахло чесноком.
— Привет, — сказала она, не оборачиваясь. — Как прошёл день?
«Отлично. Узнал, что ты собираешься уйти. А у тебя как дела?» — хотелось ответить мне. Но вместо этого я сказал:
— Нормально. А у тебя?
— Как обычно. Много работы.
— Что готовишь?
— Курицу с овощами. Ты же любишь.
«А ты помнишь, что я люблю?» — подумал я, но промолчал.
Мы поужинали в тишине, изредка перебрасываясь фразами о погоде и новостях. Я смотрел на неё и пытался найти ту девушку, в которую влюбился пять лет назад. Но передо мной сидел чужой человек с знакомым лицом.
После ужина она помыла посуду, я вытер. Обычный ритуал, отработанный годами совместной жизни. Только раньше мы делали это под музыку, болтая и смеясь. Теперь — в тишине, стараясь не касаться друг друга даже случайно.
— Арсений, — вдруг сказала она, когда мы закончили. — Нам нужно поговорить.
— О чём? — я сделал вид, что не понимаю.
— О нас. О том, что происходит.
Я посмотрел на неё. В её глазах было беспокойство, но не было вины. Интересно, как она собиралась преподнести мне новость о своём уходе? Какие слова подобрала?
— Давай не сегодня, — сказал я. — Устал очень. Завтра поговорим, хорошо?
Она явно не ожидала такого ответа. Нахмурилась, прикусила губу.
— Хорошо. Завтра так завтра.
Отсрочка неизбежного. Зачем? Сам не знал. Может, хотел дать ей шанс передумать. Или себе — подготовиться. А может, просто оттягивал момент расставания, как будто лишний день что-то мог изменить.
***
Следующие дни превратились в ожидание. Я знал, что она готовится уйти, и просто ждал, когда это произойдёт. Странное дело — вместо ревности я чувствовал только усталость и какое-то отупляющее безразличие. Может, я тоже давно уже ушёл, просто не заметил этого?
В ту пятницу я пришёл с работы — меня восстановили в должности, но перевели на вечерний эфир — и увидел её с чемоданом. Она стояла посреди гостиной, прямая и собранная.
— Арсений, нам нужно поговорить, — начала она.
— Не нужно, — перебил я. — Я всё понимаю.
Её глаза расширились от удивления.
— Что ты понимаешь?
— Что ты уходишь. К нему. К Марку.
Она опустила взгляд.
— Откуда ты…
— Это важно?
Лидия покачала головой.
— Прости меня, — тихо сказала она. — Я не хотела, чтобы всё так вышло.
Я смотрел на неё и не мог понять, что чувствую. Пустота. Внутри была только пустота.
— Я не хотела влюбляться, — продолжила она после паузы. — Это просто… случилось само собой. Мы работали над проектом, общались каждый день. И постепенно стали больше, чем коллеги.
— Когда? — спросил я. — Когда это началось?
— Полгода назад.
— После фестиваля аудиоконтента?
Она кивнула, явно удивлённая моей осведомлённостью.
— Ты знал?
— Догадывался. Ты изменилась после той поездки.
Лидия провела рукой по волосам — жест, выдававший её волнение.
— Я пыталась справиться с этим, правда. Говорила себе, что это просто увлечение, что оно пройдёт. Что у нас с тобой пять лет вместе, общая квартира, планы…
— Но не прошло.
— Нет, — она посмотрела мне в глаза впервые за весь разговор. — Стало только сильнее.
И что мне делать с этой информацией? — подумал я. Кричать? Обвинять? Просить остаться? Всё это казалось таким бессмысленным.
— Как делить будем? — спросил я, кивнув на обстановку. — Квартира в ипотеке, ещё десять лет платить. А студия? Твоя мечта?
На мгновение в её глазах мелькнула тень — будто я задел нечто важное.
— У Марка своя студия. Он предложил мне работать с ним.
Вот оно что. Марк. Конечно. Не просто новый возлюбленный — ещё и решение всех её профессиональных проблем.
— Сколько ему? — зачем-то спросил я.
— Сорок пять.
На пятнадцать лет старше меня. Состоявшийся. Успешный. С собственной студией. Логично.
— Удачи, — сказал я, проходя мимо неё к холодильнику. Достал банку газировки, открыл. — Документы на развод я подготовлю. Пришлю тебе на электронную почту.
Она стояла, не двигаясь, словно ждала чего-то ещё. Горьких слов? Просьб остаться? Я не собирался унижаться. Какой в этом смысл?
— Это всё? — спросила она наконец. — Ты даже не спросишь, почему?
Я отпил из банки и посмотрел на неё.
— А есть смысл? Ты скажешь, что мы отдалились друг от друга. Что я много работаю. Что перестал замечать тебя. Что Марк понимает тебя лучше. Ничего нового ты не скажешь, Лида. Эту историю уже миллион раз рассказывали до нас.
Она кивнула.
— Наверное, ты прав. Мне просто казалось, что у нас… что мы…
— Особенные? — я невесело усмехнулся. — Все так думают.
Лидия взялась за ручку чемодана.
— Прощай, Арсений.
— Прощай.
Она ушла, а я остался. Сидел на кухне и пил газировку, глядя на вечерний город из окна. Там, за стеклом, жили миллионы людей. Кто-то встречался, кто-то расставался. Обычный ход жизни.
Прошло три месяца. Я по-прежнему вёл вечерние эфиры на радио, но теперь они стали популярнее. С Лидией мы встретились только однажды — у нотариуса, когда оформляли документы на квартиру.
Она казалась счастливой, излучала какое-то внутреннее сияние. Рядом с ней был Марк — высокий мужчина с уверенной осанкой и проседью на висках. Успешный продюсер аудиоконтента, как я узнал впоследствии.
Вечером того же дня я сидел на кухне, допивая чай, когда в дверь позвонили. На пороге стояла девушка — миниатюрная брюнетка с короткой стрижкой и яркими голубыми глазами.
— Здравствуйте, я Соня, ваша новая соседка, — представилась она. — Только что въехала в квартиру напротив.
— Арсений, — я пожал протянутую руку. — Добро пожаловать.
— Извините за беспокойство, у меня чайник сейчас сломался. А мне нужно вскипятить воду для чая. Не могли бы вы помочь?
Я улыбнулся.
— Заходите. У меня как раз чайник горячий.
Она зашла, осматриваясь с любопытством.
— Уютно у вас. Давно живёте здесь?
— Пять лет.
— Один?
— Теперь — да.
Она понимающе кивнула, не задавая лишних вопросов. Я достал ещё одну чашку.
— Чай, кофе?
— Чай, если можно.
Мы сидели на кухне и говорили — обо всём и ни о чём. О работе (она оказалась инженером), о музыке, о книгах. Я впервые за долгое время почувствовал себя… нормально.
Через полгода я встретил Лидию в магазине электроники. Она была одна, без Марка. Увидела меня и замерла. Я подошёл первым.
— Привет. Как дела?
— Привет, — она выглядела немного растерянной. — Хорошо. А у тебя?
— Тоже неплохо. Работаю. Живу.
Неловкая пауза повисла между нами.
— Я слышала твои эфиры, — сказала она наконец. — Они стали другими. Лучше.
— Спасибо.
— А ты… Ты один?
Я покачал головой.
— Нет. Уже нет.
Что-то промелькнуло в её глазах. Сожаление? Удивление? Я не стал всматриваться.
— Это хорошо, — кивнула она. — Я рада за тебя, правда.
— А вы с Марком? Всё хорошо?
Она отвела взгляд.
— Да, всё… всё нормально.
Я заметил, что она нервно крутит кольцо на пальце. Обручальное. Значит, вышла замуж. Почему-то это не вызвало во мне никаких эмоций.
— Мне пора, — сказала она. — Была рада встрече.
— И я.
Мы разошлись в разные стороны. Я оглянулся раз — она нет.
***
Вечером я рассказал об этой встрече Соне. Мы жили вместе уже три месяца — она переехала ко мне из квартиры напротив, которую теперь сдавала.
— И что ты почувствовал? — спросила она, устроившись рядом со мной на диване.
— Ничего особенного, — честно ответил я. — Будто встретил старую знакомую, не больше.
Соня положила голову мне на плечо.
— Знаешь, я благодарна ей.
— За что?
— За то, что она ушла. Иначе я бы не встретила тебя.
Я обнял её и поцеловал в макушку.
