Наталья всегда ждала вторников. В этот день, как ни крути, было легче. Рабочий день короче, можно успеть заскочить на рынок, выбрать что-то свежее, а потом приготовить что-нибудь вкусное для Олега. Сегодня она решила его удивить — курица с баклажанами, ничего сложного, но так, чтобы было по-особенному. И вот она уже у подъезда, когда замечает грузчика с коробкой. Наверное, кто-то из соседей снова себе мебель заказал. Наталья мельком думает: «Ну, когда уж мы с Олегом займемся ремонтом… только руки не доходят».
Почти у двери она видит, что грузчик стоит и не уходит.
— Вы Наталья Игоревна? — спрашивает он, прищурив глаза. — Тут доставка для вас.
— Какая доставка? — Наталья немного теряется, не понимая, что происходит. — Я ничего не заказывала.
— Олег Сергеевич оформлял, — грузчик сверяется с накладной. — Подпишите здесь.
Она, всё ещё в растерянности, ставит подпись, пропуская его в квартиру. Как только коробка оказывается внутри, она сразу заполняет половину прихожей. Наталья смотрит на неё с недоумением. По картинке на упаковке — складная кровать. А у них с Олегом точно не было никаких планов на кровать.
Она решает оставить коробку до прихода мужа. Но мысль о странной покупке не даёт ей покоя. Обычно такие вопросы они с Олегом решают вдвоём, а тут — что это вообще?
Когда Олег приходит, от него пахнет одеколоном и каким-то радостным настроением. Он замечает коробку и тут же расплывается в улыбке.
— О, доставили! — говорит он, будто речь о чём-то важном.
— Это что? — Наталья всё ещё не может понять.
— Сейчас покажу, — Олег с восторгом раскрывает упаковку.
Из коробки вылезает металлический каркас с натянутой тканью. Наталья смотрит на раскладушку.
— Ну, смотри, как удобно! И компактно! Можно сложить, когда не нужно. — Олег с гордостью демонстрирует.
Наталья стоит в полном шоке. В их двухкомнатной квартире и так нет лишнего места, а тут эта… для кого вообще?
— Зачем она нам? — тихо спрашивает она.
— Увидишь! — Олег загадочно улыбается и продолжает собирать раскладушку.
Наталья слабо пожимает плечами и идёт накрывать на стол. Вечер хочется сохранить как обычный. Но если честно, ей бы гораздо больше понравился какой-нибудь другой сюрприз — цветы, например, или новое платье. А не эта кровать, о которой никто даже не говорил.
Во время ужина Олег как никогда был живым, рассказывал о работе, интересовался её делами, но о раскладушке — молчок. И это вызывало у Натальи странное чувство, что что-то тут не так.
И вот, когда они допили чай, Олег, как бы случайно, сказал:
— А я тебе новость не сказал! — Он отпил чаю, а на лице появилась странная улыбка. — Мамуля будет жить с нами. Квартиру продала, деньги отдала сестре. Представляешь? Раскладушку я для неё купил. В зале поставим.
Наталья застыла. В голове сразу возникло множество вопросов. Почему свекровь продала свою квартиру? Почему деньги отдала сестре, а не Олегу? И главное — почему она, Наталья, ничего об этом не знала?
— Подожди, — осторожно начала она. — Ольга Алексеевна будет жить с нами навсегда?
— Ну да, пока так, — Олег отводил взгляд, как всегда, когда не знал, что ответить. — Квартиру продала, деньги сестре отдала — она с ребёнком, надо помочь.
— Почему ты меня не спросил? — Наталья поставила чашку. — Это ведь наш общий дом.
— А что спрашивать? — удивился Олег. — Мама в беде, не на улице же ей жить. Поживёт немного в зале, а раскладушку я купил, нормуль всё будет.
Наталья почувствовала, как внутри всё сжалось. Проблема не в том, что свекровь нуждается в помощи. Она бы с радостью ей помогла. Но дело в том, что никто даже не попытался спросить её мнения.
— Почему деньги от квартиры не остались у неё? — её голос дрожал. — Она могла бы снять квартиру или что-то поменьше купить.
— Ты что, с ума сошла? — Олег поднял брови. — Мама — это мама, мы ей поможем. А сестре нужно больше — у неё ребёнок. Ты ж понимаешь.
Наталья молчала. Внутри кипело от несправедливости. Ольга Алексеевна всегда что-то критиковала: то манеру одеваться, то готовку. А теперь эта женщина будет жить с ними? Под одной крышей?
— Когда она приедет? — наконец спросила Наталья.
— В четверг, — сказал Олег, расслабленно откинувшись на стул. — Место в шкафу освободи.
Два дня пролетели как в тумане. Наталья продолжала работать, готовить ужины, но мысли всё время возвращались к переменам. В их маленькой квартире, где ещё недавно было так уютно вдвоём, теперь должна была разместиться третья персона — и какая!
И вот в четверг, ровно в полдень, позвонили в дверь. Наталья взяла отгул, чтобы встретить свекровь, а Олег задержался на работе.
На пороге стояла Ольга Алексеевна с двумя чемоданами и пакетом с закрутками. Взгляд у неё был, как у человека, который не на шутку расстроен.
— Здравствуй, Наташенька, — холодно поприветствовала она. — Где мой Олежек?
— Задерживается на работе, — ответила Наталья, сдерживаясь, но впуская её в дом. — Я помогу с вещами.
— Справлюсь, не маленькая, — отмахнулась свекровь, входя в квартиру. — Где моя комната?
— В гостиной, — Наталья указала на раскладушку, уже стоявшую в центре комнаты, застеленную бельём. — Всё подготовили с Олегом.
Наталья тихо прокашлялась и, не скрывая недовольства, отставила тарелку с едой.
«Блин, ну когда это закончится?» — думала она, вспомнив всё, что произошло за последние несколько дней. С каждым днем терпеть становилось всё сложнее.
Ольга Алексеевна внимательно оглядела кухню, её взгляд скользил по каждой мелочи, как будто она оценивает не дом, а какой-то музей.
— Ну, не Эмираты, конечно, но жить можно, — сказала она, поджимая губы и явно разглядывая каждый угол. — Только имей в виду, Наташа, я буду готовить себе отдельно. Я с покупным мясом не ем. Кто его знает, что там намешано…
Наталья прикусила губу. Что за бред? Где-то между «не Эмираты» и «покупным мясом» у неё потерялась последняя искорка терпения. Она всегда покупала продукты на проверенных рынках, но вот так это всё воспринимать? Не собиралась ничего менять.
— Как скажете, Ольга Алексеевна, — сказала она, сдерживая раздражение, — Я могу выделить вам полку в холодильнике.
Ольга Алексеевна фыркнула, как старый конь, её взгляд был полон презрения к предложенной полке.
— Полку? Ты что, считаешь, мне места не хватит? Я ведь не на диете, не как некоторые.
Наталья лишь тихо вздохнула. Видимо, свою язву Ольга успела проехать по ней в первый же день.
Когда Олег вернулся домой, всё снова было как обычно — привет, ужин, но в воздухе ощущалась какая-то странная натянутость. Свекровь по-прежнему сидела в своей зоне комфорта, а муж вроде бы и рад, но вот его взгляд явно не соглашался с поведением матери.
После ужина, Ольга Алексеевна отодвинула тарелку с тушёной курицей, поднимала брови и с деланным видом достала баночку рыбных консервов.
— У меня желудок слабый, — заявила она, будто Наталья — её личная повариха и должна была заранее знать о её слабостях. — Не могу я эти обжаренные блюда.
— Мам, ты что? — удивился Олег. — Это же не жареное, а тушёное. Наташка специально для тебя старалась!
— Ой, не надо для меня стараться, — махнула рукой Ольга Алексеевна, как будто это было что-то совершенно неважное. — Я тут временно, перебьюсь как-нибудь.
Затем, словно между делом, она добавила:
— Олежек, ты представляешь, твоя жена даже чай нормально не может сварить. Воду не докипятила.
Наталья побелела, но не подала виду. Вода в чайнике кипела почти три минуты, но объяснять это было неудобно, а вот замолчать и держать лицо — это было уже не по её силам.
— Ну, мам, ты преувеличиваешь, — с лёгкой улыбкой попытался успокоить Олег. — Наташка отлично готовит.
— Ага, — ехидно протянула Ольга Алексеевна. — Особенно когда есть кому.
Наталья не знала, как реагировать. Ещё совсем недавно они с Олегом вели разговоры о чём-то своём, а теперь ей казалось, что она — не просто чужая в доме, а будто она вообще не нужна здесь. «Почему все на её стороне? Почему я должна быть просто сторонним наблюдателем?» — эти вопросы не давали покоя.
Через неделю холодильник был уже разделён на две части.
— Мамино — не трогать, — как будто всё было написано на стенах, наклеены строгие стикеры с надписью, как будто вся их квартира — её личная территория. А Ольга Алексеевна спокойно пользовалась всем, что покупала Наталья.
Когда Наталья с удивлением спросила: «А как же мои продукты?» — свекровь выдала свой лучший ответ:
— Ты ж молодая, заработаешь ещё.
И вот сегодня вечером, когда вся семья снова собралась за ужином, Ольга Алексеевна решила не просто покритиковать, а буквально обрушить все свои недовольства на голову невестки.
— У вас тут грязно, как в общаге. Неужели нельзя хотя бы пол помыть?
Наталья молчала. Внутри всё кипело, а она сидела, стараясь не наброситься на свекровь прямо тут, на глазах у Олега. Сдерживала себя, сдерживала… но последней каплей стала реакция Олега.
— Да, Наташ, — неожиданно поддержал мать Олег. — Ты могла бы и прибраться получше. Всё-таки у нас гость.
Наталья не выдержала. Молча встала, забрала свою тарелку и пошла на кухню, не сказав больше ни слова. Закрыла за собой дверь в спальню, села на кровать и задумалась. «Как так получилось?» Она ощущала себя чуждой, никем не нужной, как мебель, которая вечно мешается под ногами.
На следующее утро, когда она снова вошла на кухню, она увидела Олега с телефоном в руках.
— Нам нужно поговорить, — сказала она спокойно, садясь напротив него.
Олег не отрываясь от экрана, кивнул.
— Давай. О чём?
— Нам с тобой надо кое-что обсудить. На счёт того, как долго твоя мать будет жить у нас.
Олег замер на секунду.
— Ты что, серьёзно? Серьёзно так? Она же никуда не уходит, не переживай. Всё нормально.
— Всё нормально? — с усмешкой ответила Наталья. — Я не собираюсь быть за твою маму мамой.
Наталья встала, не дав ему времени ответить, и пошла в спальню. Внутри всё было на пределе.
— Олег, я больше так не могу! — Наталья села на край стола, зажала виски, пытаясь справиться с бурей, которая творилась внутри. Она ненавидела себя за то, что не может выговориться спокойно, но это уже не выходило. Всё переварилось в голове до последней капли.
Олег поднял глаза. Взгляд усталый, с какими-то едва заметными признаками раздражения. Он, наверное, уже привык.
— Давай без истерик, — сказал он тихо, но отчётливо. — Мама и так расстроена.
— Я не истерю, — Наталья почти скрипела зубами. — Я просто говорю, что не могу больше жить в доме, как в каком-то постоялом дворе!
Он молчал. Качал голову, и снова молчал. Только глубоко вздохнул. Внутри у неё было больше слов, чем у него в голове, но она сдерживалась, а он, как обычно, слушал.
— Я тебе ещё тогда говорила, что не могу терпеть её здесь постоянно, — продолжила она, не давая Олегу найти оправдание. — Ты решал всё без меня, ставил перед фактом, что она будет жить у нас как в санатории. Я не сижу в санатории, Олег.
Олег отставил свою тарелку, будто всё было ему до лампочки. Ну да, мама… мама. Что тут скажешь. Он, как всегда, ничего не сказал.
— Я тебе говорила, не мог ты с этим меня поставить! Всё, что я думаю, тебе было неважно, — Наталья не выдержала, и голос её стал чуть жёстче.
И тут в кухню вошла Ольга Алексеевна, кутаясь в свой халат, как всегда, словно ждала, что кто-то принёс ей кофе на завтрак. Глаза её щурились, привыкшие к тусклому свету, и она явно была недовольна, что разговор в доме затеян без неё.
— Что происходит? — спросила она, прерывая молчание, не скрывая досады.
— Мы с Олегом обсуждаем, что тебе не место здесь, — спокойно ответила Наталья, не собираясь никого обманывать.
— Что, на улицу меня выгоняете? — Ольга Алексеевна не унималась. — Я квартиру продала! Куда мне теперь деваться?
— Никуда ты не поедешь, — Наталья скрестила руки на груди. — Можешь снять квартиру на те деньги, которые от продажи.
— Я не могу… — свекровь покачала головой. — Всё Лене отдала.
Наталья удивлённо приподняла бровь.
— Все деньги Лене отдала? — с сарказмом спросила она.
— Какие деньги?! Квартира старая была, ремонт половины стоимости стоил, — отмахнулась свекровь, словно она не говорила про деньги, а про какую-то мелочь.
— Ах, да, конечно. А сколько ты реально получила? — Наталья уже подыгрывала.
Ольга Алексеевна отвела взгляд, как будто это стало для неё личной обидой. Поглядела на Олега — тот, как всегда, уходил от любого взгляда.
— Восемьсот тысяч, — наконец-то сказала она, совсем неохотно.
— Восемьсот тысяч… и всё Лене, да? — Наталья не могла поверить. Даже если бы Олег не знал, он должен был знать. В этом что-то не сходится.
Ольга Алексеевна перевела взгляд на сына, но Олег сидел, избегая встречаться глазами с ней.
— Не все… Но большая часть, — призналась она с каким-то облегчением, как будто она сделала что-то невероятно героическое.
Наталья покачала головой, пытаясь понять, почему Олег всё ещё молчит. Если он и знал о деньгах, то почему не сказал? Либо утаил, либо у него просто ничего не было в голове.
— Ладно, — сказала она с лёгким раздражением, — решено. Завтра найдём тебе место.
— Ты меня выгоняешь? — Олег, наконец, обратился к ней, и его голос звучал угрожающе.
— Нет, — ответила Наталья твёрдо. — Я прошу твою маму съехать. Не из квартиры, а из жизни, которая не является её.
И вот, разговор был завершён. Ольга Алексеевна вернулась в зал, а Наталья пошла в спальню. Олег остался на кухне, продолжая листать экран телефона.
На следующее утро, проснувшись раньше обычного, Наталья не побеспокоила мужа. Она молча взяла ноутбук, забронировала номер в гостинице и заказала такси. Всё было решено, спокойно, без лишней нервозности.
Когда Ольга Алексеевна проснулась и увидела чемоданы у двери, её лицо перекосило от недовольства.
— Это что за… ? — её голос был напряжённым.
— Такси приедет через час, — сказала Наталья, протянув ей записку с адресом гостиницы. — Я забронировала номер на неделю в «Волге». Вот адрес.
Свекровь отстранилась, как будто ей протянули что-то невыносимо мерзкое.
— Я никуда не поеду! — её голос стал резким, и она отказалась от всякой логики.
Из спальни появился Олег, заспанный, как кот, который только что проснулся и ещё не понял, что его жизнь — это не сновидение.
— Что происходит? — он перевёл взгляд с жены на свою маму, пытаясь понять, как попасть в этот цирк, не став частью шоу.
— Твоя жена меня выгоняет! — возмущённо воскликнула Ольга Алексеевна. — Как собаку! Квартиру продала, а теперь на улице остаюсь! Это что, нормально?
— Я нашла для твоей мамы… временное пристанище, — Наталья, стараясь не распаляться, спокойно поправила. — Проживание оплачено на семь дней. Мы можем за это время подумать, что делать дальше.
Олег растерянно потёр виски. Видимо, он был не готов к тому, что его жизнь так быстро превратится в какой-то мелодраматический сериал.
— Наташ, ты не должна была так. Это неправильно. — Он вглядывался в неё, как в последнюю спасительную соломинку.
— Ты не должен был меня ставить перед фактом, что твоя мама вот так вот возьмёт и переедет к нам, — парировала Наталья. — Вот это точно неправильно.
Олег молчал, а Наталья почувствовала, как по спине прокатилась легкая дрожь. Всё, что она могла сделать — это заставить себя не сойти с ума от этой ситуации. Сама себе говорила: «Ты сильная, ты всё переживёшь».
Время не стояло на месте. К назначенному времени такси уже ждало у подъезда. Олег, как поддатый грузчик, нёс мамину сумку, а та сидела в машине, как принцесса на заднем сиденье, отдавая своей невестке взгляды, полные невыразимой обиды.
— Вот и всё. Уезжаем, — Олег, не встречая её взгляд, вернулся в квартиру.
Дверь закрылась с нехарактерным для этой ситуации спокойствием. Через двадцать минут, как бы с облегчением, Олег вернулся с маленькой спортивной сумкой.
— Я переночую у Сергея. Нужно всё обдумать, — сообщил он, как человек, который сам не понимает, что с ним происходит.
Наталья кивнула, как будто всё это ей знакомо. Странно, но она почувствовала облегчение. Так вот, что значит быть одной в доме, наконец-то в тишине. Никто не ворчит, не стучит в окно, не спрашивает, где что. Странная привычка, но она за ней соскучилась.
На следующий день Наталья пошла в аптеку за таблетками от головной боли, а там случайная встреча с Леной, сестрой Олега. Лена выглядела всегда уставшей, но при этом как-то невероятно уверенной в себе, как будто она знала, что и как делать.
— Наташа, ты что ли?! — Лена, не скрывая удивления, заулыбалась. — Как дела?
— Нормально, — ответила Наталья, немножко смутившись, потому что с ней действительно что-то менялось. — А у тебя?
— Да как всегда, — Лена улыбнулась. — Слушай, как мама? Олег говорил, она теперь у вас?
Наталья удивлённо подняла брови.
— Ну, не совсем. Сейчас она временно в гостинице. — Она сказала это спокойно, но как будто с каким-то скрытым подтекстом.
— Правда? — Лена выглядела искренне удивлённой. — Олег же говорил, что она квартиру продала и переехала к вам.
Наталья почувствовала, как её лицо помрачнело. У неё ещё была эта мысль, что что-то не сходится.
— Да, она продала, но совместное проживание… оказалось, мягко говоря, не очень удобным, — сдержанно пояснила она.
— Жаль, — вздохнула Лена. — Мама бывает трудной, но ведь она мне помогла с первым взносом на квартиру. Это было давно, но всё-таки.
— Подожди, — Наталья нахмурилась. — Ты что, не знаешь, что она тебе передала деньги от продажи квартиры? Для ребёнка, наверное?
Лена озадаченно взглянула на неё.
— Какого ребёнка? У меня нет детей! И мама ничего мне не передавала, — растерянно произнесла Лена. — Это странно.
Слова Лены повергли Наталью в размышления. Если Ольга Алексеевна действительно продала квартиру, то куда делись деньги? Неужели их вообще не было?
На следующий день пришло сообщение от свекрови: «Ты жестокая». Всё. Наталья не стала отвечать. К чему объяснения? Всё сказано и так.
На работе коллеги заметили, что что-то не так с настроением Натальи.
— Ты крутая, — поддержала её Марина. — Мало кто решится вот так поступить.
— Правда? — Наталья удивилась. — Я думала, что поступила плохо.
— Нет-нет, — возразила Светлана, — ты себя защитила. Это нормально.
Эти слова, как луч света, прошли через Наталью. Может, она и была права, защищая свои интересы? Да, было тяжело, но… она смогла.
Через неделю Олег вернулся, весь какой-то помятый и виноватый.
— Много думал, — сказал он, садясь на край дивана. — Наверное, ты была права. Следовало сначала обсудить, а потом принимать решение.
Наталья внимательно посмотрела на него, ожидая продолжения.
— Мама переехала к подруге, будет там жить, пока не найдёт что-то другое. Я готов изменить наши правила. Ты можешь меня вернуть?
Наталья молча прошла в коридор и достала раскладушку, которая всё это время лежала в шкафу. Разложила её прямо посреди зала и протянула мужу постельное бельё.
— Ты здесь гость, — сказала она с таким спокойствием, будто не было никаких бурь и скандалов. — Пока я не решу, готова ли тебе снова доверять.
Олег молча принял бельё и стал застилать раскладушку. Он не возражал, не спорил. Он понял. И, может быть, в этот момент это было главное.
В последующие дни дом стал тише. Тише, чем раньше. Но это была не угрожающая тишина, а тишина после бури. Наталья готовила, Олег помогал с делами. И постепенно они стали разговаривать. Без спешки, но разговор шел.
А раскладушка продолжала стоять в зале — напоминание о том, как важно иногда стоять за свои интересы. И, возможно, в этом вся правда.
