— Ну ты же всё успеешь. Мы в тебя верим, — сказал он, доставая мясо из багажника. Я тоже верила. Но не знала, что вера — это три салата и суета на весь день.
В воздухе стоял зной августовского полдня. Дача, приобретенная на мои накопления от пятилетней работы руководителем отдела маркетинга в торговой компании, сегодня впервые должна была встретить родственников Игоря.
Обычный семейный выезд за город превратился в сложное мероприятие, когда муж как бы между делом сообщил, что сегодня к нам приедут его родители и дядя из Ельца. «Просто шашлыки» – так он сказал вчера вечером.
— Ксюш, ты слышишь? Нужно еще овощи нарезать, — муж перекидывал пакеты из багажника в дом, пока я стояла, глядя на пыльную дорогу. Ч
ерез пятнадцать минут по ней должны были приехать Елена Викторовна, Альберт Степанович и тот самый дядя Костя, которого я видела на нашей свадьбе пять лет назад. Тогда он громче всех кричал «Горько!» и рассказывал анекдоты, от которых краснели даже официанты.
Наша дача была небольшой — двухэтажный домик с верандой, небольшим садом и недавно купленным мангалом. Уютное место для двоих, но никак не для импровизированного семейного сбора.
— Ты бы предупредил заранее, — буркнула я, забирая у Игоря пакет с овощами.
— Да ладно, чего ты? Обычный семейный обед. Мама всегда так делала.
Вот оно — привычное «мама всегда так делала». Фраза, после которой обычно следует перечисление умений супермамы, которая одной левой готовила на двадцать человек. Правой вела хозяйство, а ногами, видимо, успевала мыть полы.
Звук подъезжающей машины прервал мои размышления. Из старенькой машины выбралась чета Зубовых — Елена Викторовна в цветастом платье и Альберт Степанович в белой рубашке, которая уже успела помяться в дороге. За ними, с заднего сиденья, показался дядя Костя — высокий мужчина с пышными усами и громким голосом.
— Ксюшенька! — Елена Викторовна ринулась обнимать меня, окутывая облаком приторных духов. — Наконец-то мы к вам выбрались! А домик-то какой славный! А шторы ты сама выбирала?
Я едва успевала кивать, когда на помощь пришел Игорь:
— Мам, дай Ксюше отдышаться. Давайте сначала вещи занесем.
— Верно, верно, — поддержал его Альберт Степанович, доставая из багажника еще несколько пакетов. — Мы тут продуктов прихватили. Елена наготовила.
Я с ужасом смотрела, как из багажника появляются контейнеры с салатами, пирогами и еще чем-то, завернутым в фольгу. Моя гордость — свежеприготовленный оливье — уже не казался таким впечатляющим.
— Ну что стоим? Кто голоден? — прогремел дядя Костя, хлопая в ладоши. — Игорь, где там твой мангал? Сейчас шашлычок сообразим!
В его руках материализовался пакет с уже замаринованным мясом. Мое мясо, которое я только достала из морозилки и отдала Игорю, так и осталось стоять в пакете у двери.
— Я думала, мы будем готовить из нашего мяса, — тихо сказала я мужу, когда все переместились на веранду.
— Не волнуйся, мама всегда берет с запасом. Потом наше приготовим.
Я хотела возразить, что наше мясо было выбрано специально, приготовлено по фирменному рецепту моей тети, но Елена Викторовна уже руководила процессом на кухне:
— Ксюшенька, где у тебя разделочные доски? А тарелки для салатов? Нужно все красиво выложить. Альберт, не стой столбом, помоги Косте с мангалом.
Следующий час прошел как в тумане. Я металась между кухней и верандой, доставая посуду, приборы, полотенца. Елена Викторовна развернула бурную деятельность, перекладывая свои салаты на мои тарелки и постоянно спрашивая, где у меня хранится то или это.
— Ты не так режешь, дай я покажу, — она забрала у меня нож, когда я нарезала огурцы для салата.
Я отступила, наблюдая, как моя кухня превращается в чужую территорию. Игорь куда-то исчез, оставив меня один на один с его семьей.
Снаружи раздавался хохот — это дядя Костя рассказывал Альберту Степановичу какую-то историю, пока они возились с мангалом. Мой уютный уголок превратился в шумную площадку, где мне отводилась роль официантки.
— Ксюша! — позвал меня Игорь с веранды. — Где у нас шампуры?
Я достала из ящика шампуры и вышла на веранду. Мужчины стояли вокруг мангала, дым поднимался к небу, а на столе уже красовались бутылки с напитками.
— А вот и хозяюшка наша! — воскликнул дядя Костя. — Давай шампуры и беги помогать Елене. У нас тут мужской разговор.
Что-то изменилось внутри меня. Я остановилась и внимательно посмотрела на дядю Костю.
— Знаете что, дядя Костя, — мой голос звучал спокойно, хотя сердце стучало часто, — я не буду никуда бежать. Это моя дача, и я здесь не прислуга.
Мужчины застыли, переглядываясь. Игорь нервно кашлянул:
— Ксюш, ты чего?
— А того, — я аккуратно положила шампуры на стол. — Вы приехали без предупреждения, привезли свою еду, будто я не способна приготовить обед. Заняли мою кухню и теперь отправляете меня «помогать Елене», как будто я здесь не хозяйка, а помощница.
Так вот что я скажу: либо мы все вместе готовим, либо все вместе отдыхаем. Но я не буду курсировать между кухней и верандой, пока вы тут ведете «мужские разговоры».
Дядя Костя растерянно поправил усы, а Альберт Степанович уставился на свои ботинки. Игорь посмотрел на меня так, будто увидел впервые.
— Да она у тебя решительная, племянник, — наконец выдавил дядя Костя. — Молодец, понимаю.
— Что тут происходит? — на веранду вышла Елена Викторовна, вытирая руки полотенцем. — Мясо почему не жарится?
— Елена Викторовна, — я повернулась к ней, чувствуя прилив уверенности, — давайте сделаем так. Мы с Игорем подготовим мясо, Альберт Степанович поможет с розжигом углей, а вы с дядей Костей пока на кухне все приготовите. Потом все вместе накроем на стол.
Елена Викторовна замерла, ее брови поползли вверх.
— Но я уже почти все приготовила…
— И это замечательно, — я улыбнулась. — Мы добавим и мои блюда, и устроим настоящий пир. Но без суеты и распределения на «женские» и «мужские» обязанности.
Повисла пауза. Я почувствовала, как Игорь подошел и встал рядом со мной. Не уверена, что он понимал, что происходит, но его присутствие придало мне сил.
— Ну что ж, — наконец сказала она с неохотой. — Если так, то давайте все вместе. Только покажите, где что лежит.
Следующий час прошел совсем иначе. Мы распределили обязанности, и даже дядя Костя, ворча для виду, помогал нарезать овощи для шашлыка. Елена Викторовна с удивлением наблюдала, как Игорь умело переворачивает мясо на мангале и контролирует процесс готовки.
— А ты, оказывается, хорошо справляешься, — заметила она. — Я думала, Ксюша все сама делает.
Шашлык получился отменным, а дядя Костя, оказывается, превосходно делал соус из трав, которые нашел в моем саду.
Разговор за столом шел о чем-то нейтральном — погоде, ценах, новом торговом центре в Ельце. Чувствовалось, что все старались обходить острые углы.
Елена Викторовна в основном общалась с мужем и дядей Костей, ко мне обращалась только по необходимости. Я не могла понять, обиделась она или просто не знала, как теперь себя вести.
***
Утром я проснулась позже обычного и сразу услышала звуки с кухни. Спустившись вниз, я обнаружила Елену Викторовну, которая уже вовсю хозяйничала у плиты.
— Доброе утро, — она обернулась ко мне с натянутой улыбкой. — Я решила приготовить всем завтрак. Ты вчера, наверное, устала.
Мужчины сидели на веранде с чашками кофе. Игорь выглядел задумчивым и редко поднимал глаза.
Завтрак прошел в натянутой тишине. Елена Викторовна то и дело бросала на меня оценивающие взгляды, словно пыталась понять, что за невестка досталась ее сыну.
— Мы, наверное, поедем сразу после завтрака, — сказал Альберт Степанович, отодвигая пустую тарелку.
— Да, конечно, — Игорь кивнул слишком быстро, выдавая облегчение.
Сборы были недолгими. Елена Викторовна собрала свои контейнеры, оставив, впрочем, часть салатов «для вас, молодые». Дядя Костя похлопал Игоря по плечу и сказал что-то про «решительную жену», на что тот лишь натянуто улыбнулся.
— Всего хорошего, — сдержанно сказала Елена Викторовна на прощание.
Когда машина скрылась за поворотом, мы с Игорем остались стоять у калитки. Тишина между нами была тяжелой.
— Знаешь, могла бы и потерпеть один день, — наконец произнес он, не глядя на меня. — Они же редко приезжают.
— А ты мог бы предупредить заранее, — ответила я. — И не ставить меня в положение прислуги.
Мы вернулись в дом и молча принялись убирать со стола. Каждый думал о своем, но было ясно — что-то между нами надломилось.
— Ты выставила меня перед родителями так, будто я не ценю тебя, — сказал Игорь, когда мы загружали посуду в машинку.
— А разве не так? — я повернулась к нему. — Ты привез их без предупреждения и ожидал, что я буду всех обслуживать с улыбкой.
Он покачал головой:
— Ты не понимаешь. У нас в семье так принято. Мама никогда не возражала.
— Я — не твоя мама, — тихо ответила я. — И у нас с тобой другая семья. По крайней мере, я так думала.
Остаток дня прошел в напряженном молчании. К вечеру мы уже собирались обратно в город. Наш первый семейный выезд на дачу закончился раньше, чем планировалось.
По дороге домой Игорь включил радио, чтобы заполнить тишину. Я смотрела в окно и думала о том, что одно честное высказывание выявило разницу во взглядах, которая, возможно, была между нами всегда.
— Я позвоню маме, объясню ситуацию, — сказал он, когда мы подъезжали к дому.
— Не нужно объяснять за меня, — покачала я головой. — Лучше подумай, почему ты не видишь сложности в том, что произошло.
Тем вечером мы так и не поговорили по-настоящему. Каждый остался при своем мнении. Игорь считал, что я создала ненужное напряжение, я была уверена, что всего лишь высказала свою позицию.
Через неделю Елена Викторовна позвонила и как ни в чем не бывало пригласила нас на день рождения Альберта Степановича. Игорь сразу согласился, даже не посоветовавшись со мной. Когда я заметила это, он только пожал плечами: «Это же мой отец».
Я поняла, что наш дачный эпизод ничего не изменил — ни в отношениях с его родней, ни в нашем браке. Старые семейные привычки оказались сильнее моего желания что-то поменять. И теперь мне предстояло решить — принять правила этой семьи или продолжать отстаивать свои, рискуя отношениями с Игорем.
