Ирина стояла у окна, прижимая к губам чашку с кофе, который был уже скорее теплым, чем горячим. В кабинете за её спиной шумела клавиатура. Даниил, как всегда, был поглощён своим ноутбуком. Она уже привыкла, что его реакции стали более похожи на механические движения, чем на живое общение. Даже когда она вошла, он не поднял глаз.
— Ты будешь ужинать? — Ирина выдавила из себя этот вопрос, надеясь, что её голос не выдаст того, что творилось в её груди.
— Не сейчас, — ответил он, даже не взглянув на неё.
Она тихо вздохнула. Не сейчас — эти два слова могли значить всё что угодно: «Иди нафиг», «Мне до тебя нет дела», «Ты надоела».
— Я приготовила твой любимый стейк, — попыталась снова.
— Потом, — коротко отрезал он, продолжая ковыряться в экране.
Ирина сжала губы. Конечно, потом. А потом она соберёт еду в холодильник, он забудет, а утром она найдёт её нетронутой.
— Даниил, мы могли бы…
— Ира, я работаю, — наконец поднял он глаза. Но в его взгляде не было ни капли тепла, только механическое раздражение.
Она развернулась и ушла, тихо прикрыв за собой дверь.
На кухне её подруга Карина уже стояла с бокалом вина.
— Ну что, снова кормишь воздух? — Карина, как всегда, не могла удержаться от сарказма, протягивая Ирине бокал.
— Он даже не заметил, что я надела новое платье, — Ирина шептала это, так сжимая бокал, что пальцы побелели.
— А ты уверена, что он вообще что-то замечает? — Карина прищурилась. — Помимо своих отчётов и своего драгоценного эго?
Ирина опустила взгляд. Ответ она знала слишком хорошо.
Осколки воспоминаний
Вечером Ирина перебирала старые фотографии, листая альбом. На одном снимке — её свадьба. Даниил смотрел на неё, как на центр вселенной. Сейчас же он просто смотрел сквозь неё.
— Ты что, ностальгируешь? — его голос раздался неожиданно за спиной.
Она вздрогнула. Он даже не сообщил, что заходит.
— Просто перебирала, — ответила Ирина, закрывая альбом.
— Сентиментальность — признак того, что тебе нечем заняться, — он усмехнулся.
— А равнодушие — признак того, что тебе уже нечего терять, — вырвалось у неё.
Даниил замер.
— Ты это серьёзно? — его голос стал холодным, как лёд.
— А ты? — она встала, почувствовав, как подкашиваются колени.
Он шагнул к ней, и её сердце забилось быстрее.
— Ты хочешь ссоры? — голос был грозным, но всё равно пустым.
— Я хочу, чтобы ты, наконец, увидел меня! — Ирина, не сдержавшись, бросила эти слова, чувствуя, как внутри что-то рвётся.
Он рассмеялся, словно не веря, что она могла сказать такое.
— Вижу. Ты стоишь передо мной и ноешь. Как всегда.
Ирина ощутила, как в груди сжимается что-то тёмное и тяжёлое.
Последняя капля
На следующий день Ирина случайно наткнулась на переписку Даниила в его телефоне. Он обсуждал с другом отпуск, который, конечно же, собирался провести без неё.
Когда он вернулся домой, она уже стояла в коридоре, держа в руках распечатку билетов.
— Объясни, — её голос был чёрным льдом.
— Ты полезла в мой телефон? — он даже не попытался оправдаться.
— Ты собирался уехать. Без меня.
— Мне нужен отдых. Без твоих истерик.
— Ты даже не спросил!
— Зачем? Ты бы всё равно начала ныть. Мол, скучно, а ещё что-нибудь — ты бы захотела в музей, а не на пляж.
— Потому что я хотела быть с тобой!
— Ну вот видишь, я избавил тебя от этого, — он отвернулся, как будто ничего не произошло, будто это был просто бытовой разговор.
Ирина схватила его за руку, сжимая так, что суставы побелели.
— Я ухожу.
Он рассмеялся, как обычно.
— Опять? — он словно не верил в её серьёзность.
— На этот раз — навсегда.
Свобода
Она собрала чемодан за двадцать минут. Даниил стоял у двери и смотрел, как она действует.
— Ты серьёзно? — его голос звучал так, будто он думал, что она не осознаёт всей тяжести ситуации.
— Абсолютно.
— И куда ты пойдёшь? — спросил он, скрестив руки на груди, как будто это имело значение.
— Это уже не твоя забота, — она подняла чемодан.
Он вдруг подошёл и схватил её за плечи.
— Ты ничего без меня не сможешь!
— Попробую, — вырвалось у неё.
Дверь захлопнулась.
На улице лил дождь, и Ирина впервые за много лет почувствовала, как воздух наполняет её лёгкие. Это было ощущение свободы.
Игра на опережение
Дождь барабанил по крыше машины, пока Ирина, сжав руль так, что пальцы побелели, набирала номер Карины. Трубку подняли сразу.
— Ну что, героиня, как ощущения? — Карина не сдерживала иронии, но в её голосе была какая-то тревога.
— Как будто меня вырвали из клетки, — Ирина прикрыла глаза, ощущая, как напряжение, наконец, отпускает её.
— А что Его Величество?
— Сначала смеялся, как идиот. Потом схватил меня за плечи и сказал, что я ничего без него не смогу.
— Классика, — фыркнула Карина. — Ладно, приезжай ко мне. Но предупреждаю сразу: у меня только одно одеяло, и я его не отдам.
Ирина, сама не заметив, как, рассмеялась — смеяться ей было уже почти не с кем.
Через три дня раздался звонок. Неизвестный номер.
— Алло?
— Привет, Ирина, — голос Даниила был сладким, но словно накануне забытым, кислым мёдом.
Она тут же бросила трубку, не думая дважды.
Через минуту пришло сообщение:
«Ты думаешь, это конец? Ты забыла, что у меня есть твои старые переписки? Те самые. Хочешь, покажу их твоей маме?»
Кровь ударила в виски.
— Он достал старые письма, — Ирина сжала телефон так, что экран затрещал от усилия.
Карина нахмурилась, её интуиция сработала мгновенно.
— Какие ещё письма?
— Те, что я писала в двадцать лет… тому парню. Там было… много личного.
— А у Даниила они откуда?
— Я сама ему показывала. Тогда, в начале отношений. Чтобы он знал, какая я была до него…
Карина закатила глаза, а Ирина уже чувствовала, как уходит почва из-под ног.
— Ну конечно, ты поделилась самым сокровенным, а теперь он этим размахивает. Мило.
— Что мне делать? — голос Ирины едва слышен, полон растерянности.
Карина ухмыльнулась, её смех был на грани насмешки.
— А ты знаешь, что у твоего бывшего в прошлом году был роман с женой его босса?
Ирина ошарашено замолчала.
— Откуда…
— Я работаю в HR, детка. У нас досье на всех.
На следующий день Даниил прислал новое сообщение:
«Ну что, передумала? Или мама узнает, какая ты на самом деле?»
Ирина набрала номер, даже не раздумывая.
— Даниил, — её голос был спокойным, почти безразличным. — Прекрати.
— Или что? — он рассмеялся, но в голосе не было и следа прежней самоуверенности.
— Или твой босс узнает, почему его жена внезапно уволилась в прошлом году.
Тишина. Ирина почувствовала, как эта тишина давит на грудь, как воздух становится плотным, тяжёлым.
— Ты… — его голос вдруг стал резким, опасным.
— Да. Я знаю. И у меня есть доказательства.
— Ты bluffишь. — Он явно пытался держать маску, но она уже трещала по швам.
— Проверим?
Долгая пауза. Вроде бы в этот момент можно было услышать, как трескается его уверенность.
— Хорошо. Никому ни слова. И… я удалю твои письма.
— Нет, — Ирина улыбнулась, её губы едва заметно дрожали от горечи. — Ты сначала удалишь. А потом я подумаю.
Она положила трубку, ощущая, как колотится её сердце.
Через час пришло новое сообщение:
«Готово. Проверь. Ты довольна?»
Карина, конечно же, не упустила шанс подкалывать.
— О, смотри, даже по-китайски «довольна» написал. Видимо, думал, что так убедительнее.
Ирина кивнула, но на самом деле была удивлена, что всё пошло так быстро.
Она удаляла переписку, и эта лёгкость в движении придавала силы.
— А ты правда отправишь эти данные его боссу? — спросила Карина, как бы проверяя.
— Нет, — Ирина выключила телефон, ощущая, как потихоньку уходит весь напряжённый заряд. — Я не он.
На улице наконец выглянуло солнце, и Ирина почувствовала, как его лучи пробивают её тень. Она была свободной.
