— Уйди! Я устала с работы! – крикнула женщина, отталкивая восьмилетнюю дочь подальше от себя. – Надоела уже…
Ирина вздохнула, смотря на обиженное лицо дочери.
— Ну чего ты куксишься? Мной манипулировать не получится, иди отцу на уши присядь. Я так и одна на себе весь дом тяну.
Вероника топнула ногой и убежала, оставив мать в прихожей. Ирина закатила глаза и пошла на кухню.
— Привет, – улыбнулся Юрий жене, когда она зашла и села за стол. – Как дела на работе?
— Какая разница? – обозлилась женщина. – Я прихожу домой не для того, чтобы разговаривать о работе.
– Ир, ну ты чего опять начинаешь?
— А что? Я разве не права? Это ты тут сидишь с девкой играешься да обеды готовишь. А я работаю, на мне все держится, – скривилась женщина.
— Ну да, давай. Обвини меня в том, что у меня травма и я не могу работать, – плюнул Юрий и кинул лопатку на сковородку, уходя с кухни. – Ты бы сначала со своими тараканами разобралась, а потом к другим шла.
— Какие все нежные, – фыркнула Ирина, подойдя к плите и пробуя макароны. – Недосолил. Всё самой приходится делать.
Женщина опрокинула в сковороду большую горсть соли и перемешала.
Ужин в семье, как обычно, прошел в весьма напряженной обстановке. Ирина сидела и что-то читала, Юрий пытался завести разговор, а Вероника уныло копалась в тарелке.
— Ешь! – приказала Ирина, оторвавшись от своих дел и посмотрев на дочь. – Я зачем после работы стояла у плиты?
— Они пересоленные! – крикнула девочка и надулась.
— Это папе скажи.
— Нет! У папы всегда вкусные, это все ты, – показала на мать пальцем Вероника. Юрий остановил её и покачал головой, но Ирина уже была зла.
Женщина вскочила со своего места, схватила дочь за ворот и потащила в её комнату. Она с размаху кинула дочь на кровать и вышла, заперев дверь.
— Подумай о том, что говоришь. Может поймешь, что так с матерью разговаривать нельзя.
— Ты плохая!
— Твой отец больно хороший, – закатила женщина глаза и вернулась на кухню, чтобы доесть. Она запустила в рот макароны и скривилась. – Действительно, соленые. Выкинь. Это невозможно есть.
— И зачем? – тихо спросил Юрий, исподлобья смотря на жену. – Она же просто ребенок…
— Избалованный до жути ребенок, – фыркнула женщина опять. – Ничего, посидит, подумает над своим поведением. Может умнее станет.
— Это неправильно, – упрямо заявил Юрий.
— Не тебе решать.
Наступила тишина. Комната наполнилась напряжением между женой и мужем, которые сидели напротив друг друга.
Их свадьбы была делом необдуманным и весьма противоречивым. Когда-то ещё совсем молодая, восемнадцатилетняя Ирина забеременела от Юрия. Избавиться от ребенка она не могла по здоровью, пришлось рожать, родители настояли на свадьбе.
Семья, построенная не на любви, а только на общем ребенке – это не семья. Юрий уже полгода не работал по состоянию здоровья, он сидел дома, следил за дочерью, пока Ирина прозябала на низкооплачиваемой работе из-за отсутствия образования.
…
— Вероника! А ну иди сюда! – с криком зашла Ирина в квартиру. – Почему мне звонит твоя учительница и вызывает меня в школу? Как ты посмела опозорить меня паршивка!
Девочка не откликалась, Ирина нахмурилась и отправилась на поиски девочке. Той не было в своей комнате, зато она лежала на родительской кровати прямо в школьной одежде. Женщина непонимающе посмотрела на неё:
— Ты чего тут разлеглась? Совсем с ума сошла? В одежде к тому же? Почему не откликаешься, когда мать пришла? – посыпала Ирина вопросами, но девочка продолжала лежать, сжимая что-то в руках. – Что это у тебя?
Вырвав из рук дочери письмо, Ирина посмотрела на корявые буквы и нахмурилась.
“Я больше так не могу, Ир… У меня нет больше сил. То, что случилось между нами девять лет назад, огромная ошибка, которую мы не смогли исправить… Прощай.”
— Я ошибка? – заплаканным голосом спросила Вероника, но Ирина не обратила на её слова внимания. Она читала письмо мужа, в котором он распинался, говоря, что больше так не может. Он обещал помочь в воспитании дочери, но жить с женой больше не собирался.
— Он ушел… – выдохнула Ирина. – Этот негодяй оставил меня одну разгребать этот жизненный хлам?!
Женщина повернулась к дочери, которая со страхом смотрела на мать. Ирина скривилась и бросила письмо прямо в лицо девочке.
— Это всё ты! Ты бастард ненужный, ты родилась и испортила мне жизнь. Я могла быть успешной, могла выйти удачно замуж, а в итоге я тут… Читаю письмо мужа-предателя, который оставил меня разбираться со всем этим… одной. Выметайся из моей спальни! Немедленно!
Стоит ли говорить, что после ухода Юрия Вероника стала посвящена сама себе. Ирине было совершенно неинтересно, она не пришла к ней на выпускной из девятого класса, не пожелала удачи на экзаменах. Ничего. Они жили как две соседки. Не более.
…
— Что это? – крикнула женщина, сжимая в руках тест с двумя красными полосками. – Вероника!
Ирина залетела в комнату к дочери и швырнула в неё тест на беременность.
— Ты залетела?
— Мам… Я хотела тебе сказать, – пыталась оправдаться семнадцатилетняя Вероника, откладывая телефон.
— Мерзость!
Звонкая пощечина заставила голову Вероники отлететь в сторону, она прижала руку к щеке и выдохнула, пытаясь сдержать слезы и боль.
— Завтра же мы идем в клинику! Нечего меня позорить своим пузом.
Ирина вышла из комнаты дочери, не слушая её возражений. Она сжала кулаки от негодования.
Её жизнь пошла под откос. Она так и не смогла найти достойного мужчину, работа была отвратной. Она постоянно уставала, поздно возвращалась домой. Так ещё и дочь оказалась ночной бабочкой. Последние семнадцать лет были самыми ужасными.
— Нет! Мама! Отпусти меня! – кричала Вероника, пытаясь вырваться из крепкой материнской хватки. – Я хочу этого ребенка! Мы поженимся с Данилом, у нас будет семья. Не надо! Прошу тебя.
Но Ирина не слушала, она сжимала руку дочери и тащила её по длинному, темному, больничному коридору в сторону процедурного кабинета.
— Здравствуйте, мы на аборт, – произнесла Ирина, подтолкнув дочь внутрь. – Да, от Людмилы. Принесла.
Женщина протянула медсестре конверт, та бегло спрятала его и пошла готовить все необходимое.
— Прошу тебя, мама… – навзрыд плакала девушка. – Это моя кровь, мой ребенок. Не надо так со мной поступать…
— Ты мне ещё спасибо скажешь, – равнодушно произнесла Ирина и вышла из кабинета, напоследок кинув: – Будет сопротивляться, вколите самое сильное успокоительное. Она несовершеннолетняя, я отвечаю за её жизнь.
Громко стуча каблуками, Ирина вышла из кабинета и пошла в сторону зала ожидания. Она не обращала внимание на крики дочери, на её жалобы и умоляния о том, что ребенка нужно оставить. Женщина знала лучше.
…
20 лет спустя…
— Приди и помоги убраться в доме! Я уже не в состоянии, — просила Ирина дочь по телефону.
— Я занята, позвони в клининговую службу! — ответила Вероника, продолжая печатать что-то на компьютере.
— Ты моя дочь, ты обязана мне! – крикнула в трубку Ирина. – Неужели тебе не жаль свою стареющую мать?
— Нет.
Вероника положила телефон, отключив звонок.
— Зачем ты так со своей матерью? – наклонил голову Данил, обняв жену. – Она родила тебя, воспитала, на ноги подняла…
Вероника закрыла глаза, дотронувшись до руки мужа.
— Ей было не жаль меня, когда она насильно сделала мне аборт. Ей было не жаль, когда мне поставили бесплодие. Когда ушел отец. Я всего лишь брак, бастард. Причина, по которой её жизнь испорчена. Так зачем что-то менять?
В голове Вероники были грусть, боль, разочарование, ненависть. Она никогда не простит мать. И пусть сейчас она была матерью двух приемных детей и любящей женой, однако воспоминания порой не давали спать спокойно.
