— Тебя даже не приглашаю. Только Маша пусть поживёт у нас. Ясно?
Надежда Юрьевна была женщиной волевой, держала всё под своим контролем. Ирина никогда не была для неё “достойной” женой её сына. Но сейчас ситуация усугубилась: свекровь хотела забрать внучку на всё лето и ставила условия.
Ирина крепче прижала к себе телефон и сделала глубокий вдох. Ей казалось, что свекровь нарочно говорит громче обычного, чтобы выбить её из колеи.
— Надежда Юрьевна, я даже не собиралась навязываться. Но Маша…
— Маша — моя внучка. Мне виднее, как её воспитывать. А тебе есть чем заняться в городе? Или так и продолжишь сидеть без работы?
Ирина вздохнула, оглядев свою маленькую однокомнатную квартиру. Полка с детскими книжками занимала почти половину комнаты, рядом стояли коробки с вещами — за последние полгода она лишилась постоянного заработка и уже не знала, как снова подняться на ноги. Маша играла в уголке, ожидая, пока мама закончит разговор.
— Я ищу варианты, — тихо ответила Ирина.
— Тогда не мешай ребёнку нормально провести лето, — отрезала свекровь. — Я уже с Антоном всё обсудила, он согласен. У Маши будут свежие овощи, чистый воздух и никаких странных кружков, которые ты для неё придумываешь. Мы сами решим, что ей нужно. Ещё что-то хочешь сказать?
— Мне важно видеться с дочерью. Я не могу просто передать её и исчезнуть.
— А ты не исчезай из Машиной жизни, а исчезай из нашей, — свекровь повысила голос. — Хочешь, звони. Но в гости не приезжай. У нас и так всё понятно.
Ирина отключила телефон. Она почувствовала, что сил на дальнейшую перепалку нет. Дочка осторожно подошла к ней.
— Мам, тебе грустно?
— Немного, — ответила Ирина, стараясь улыбнуться. — Мы с бабушкой Надей решаем, поедешь ли ты к ней летом.
— Но я хочу, чтобы ты была рядом.
— И я хочу, зайка, — Ирина поцеловала Машу. — Просто сейчас трудный период.
Вечером, когда дочь уснула, Ирина долго сидела над вакансиями в интернете. Она рассматривала должности от продавца в ларьке до подсобного работника, но почти везде требовали опыт или готовность работать по 24 часа. Когда же находилось что-то более-менее подходящее, зарплата оказывалась смехотворной.
***
Антон, муж Ирины, уехал в другой город на заработки, но деньги присылал нерегулярно и не всегда много — все время жаловался на то, что у него проблемы на новом месте.
На следующий день Ирина позвонила Антону:
— Антон, твоя мама хочет, чтобы Маша жила у них. И говорит, что я не должна там появляться. Ты в курсе?
— Знаю, — проговорил он устало. — Она считает, что у неё будет лучше. Сама понимаешь, там дом в деревне, своя теплица. И вообще…
— То есть ты согласен, что я должна лишь позвонить пару раз за всё лето и не видеть дочь?
— Я не говорил “пару раз”. Я сказал маме, что ты можешь звонить, когда захочешь, только она очень нервничает при упоминании твоего приезда.
— Антон, давай будем честны: она говорит, что я — плохая мать. А ты как считаешь?
— Я ничего такого не говорил. Просто сейчас всем трудно. Может, и вправду стоит отдать Машу на лето, чтобы она хоть поиграла во дворе, у них там и девочки-соседки. А ты попробуешь устроиться на работу.
Ирина почувствовала, что ей сложно противоречить. С каждым днём долг за квартиру рос, работы не было, а Маша тосковала по общению с другими детьми.
— А ты не можешь мне помочь с поисками? Может, у тебя есть знакомые в том городе, где ты теперь?
— У меня тут всё нестабильно. Прости, Ира, но я пока сам едва держусь. Лучше действительно позволь маме заняться Машей. Это самое разумное решение, — Антон говорил спокойно, словно делал одолжение.
— Ладно, — согласилась Ирина. — Но я всё равно приеду навестить дочку через пару недель. Пусть мама что хочет говорит.
— Только не говори, что это была моя идея. Я не хочу скандала, — сказал Антон.
— А я не хочу терять дочь, — тихо ответила Ирина и завершила звонок.
Неделю она в сомнениях собирала вещи для Маши. Дочка не знала, как реагировать. С одной стороны, ей было любопытно пожить в деревне с бабушкой и дедушкой, а с другой — она крепко привязана к матери.
В день отъезда Ирина позвонила свекрови:
— Мы выезжаем с Машей на вокзал. Вы встретите нас там?
— Машу мы встретим, — строго сказала Надежда Юрьевна. — А ты можешь сразу уезжать обратно.
— Мне нужно с вами поговорить.
— О чём тут говорить? Привези ребёнка и уходи. У нас свои правила.
Ирина не знала, стоит ли обсуждать этот вопрос ещё раз, но понимала, что выбора у неё почти нет. Расходы росли, а сейчас хоть появится возможность сосредоточиться на поисках заработка. Ирина лишь надеялась, что за время Машиного “отдыха” всё как-то образуется.
На вокзале свекровь появилась с недовольным видом. Дедушка Маши не приехал — возможно, снова был занят хозяйством. Надежда Юрьевна только кивнула в сторону внучки:
— Давай её рюкзачок. Ну и что за пакет у тебя в руках? Это вещи для Маши?
— Да, здесь её любимые шорты, несколько футболок. Краски, альбом. Ей нравится рисовать.
— У нас всё есть. Рисовать она будет тем, что я посчитаю нужным, — свекровь потянулась к пакету.
— Позвольте мне хотя бы донести, — попросила Ирина.
— Не надо. Здесь рядом стоянка. Маше уже семь лет, она и сама может идти за мной, — свекровь взглянула на внучку. — Идём, Мария.
Маша медленно подошла к бабушке, осмотрелась по сторонам и повернулась к маме.
— Мам, а ты точно не поедешь с нами?
— Я вернусь в город, — стараясь говорить мягко, ответила Ирина. — Но я буду звонить тебе каждый день, ладно?
Свекровь недовольно поморщилась:
— Кажется, Антон сказал, что ты ищешь работу, так что звони лучше пореже. Не стоит ребёнку слушать твои жалобы.
— Я не жалуюсь, я просто хочу знать, как Маша живёт, — сказала Ирина, и взгляд её стал твёрже. — Не волнуйтесь, не буду вам мешать.
— Ну вот и договорились, — быстро ответила Надежда Юрьевна, взяла внучку за руку и направилась к машине.
Ирина смотрела вслед, а в груди всё сжималось. Но она решила быть стойкой: уедет домой, найдёт подработку и обязательно навестит Машу.
Через две недели Ирина устроилась на неполный рабочий день в отдел доставки продовольствия. Оплата была небольшой, зато обещали стабильность. Она подрабатывала, готова была и в выходные, лишь бы заработать на ежемесячные расходы. Ирина сама звонила свекрови, чтобы поговорить с дочерью, но Надежда Юрьевна отказывалась передать девочке трубку:
— Ирина, я же говорила, не отвлекай Машу от дел. Сейчас она с дедушкой помогает во дворе, потом пойдёт гулять. Ей некогда болтать.
— Можно хотя бы минутку?
— Ладно, две минуты, но не больше.
Маша звучала немного отстранённо:
— Привет, мам. У нас всё хорошо. Бабушка сказала, я должна держать в порядке свою комнату. Ещё у нас режим: встаём рано.
— Ты не устаёшь? Может, отдыхаешь иногда?
— Бабушка говорит, что это полезно для здоровья. Мы ходим на огород. Иногда я рисую вечером. Но бабушка не любит, когда я использую много красок, говорит, что бумага дорогая…
Ирина сжала телефон, стараясь держаться:
— Я очень скучаю. Надеюсь, скоро смогу приехать.
— Бабушка говорит, что тебе сейчас не до того. Может, попозже?
После разговора Ирина долго сидела на табуретке в крохотной кухне. Ей было тошно от мысли, что дочь не чувствует привычной свободы.
В выходной, закончив дела, Ирина решила позвонить Антону:
— Знаешь, твоя мама не даёт мне поговорить с Машей нормально. Что происходит?
— Мама считает, что ты портишь Маше настроение своими жалобами, — отмахнулся Антон. — Почему ты такая негативная?
— Негативная? Меня не пускают к дочери! Разве это нормально?
— Ты преувеличиваешь. Маша накормлена, у неё есть компания во дворе. А остальное не так важно.
— Для тебя, может, и не важно. А для меня — очень. Я хочу приехать и навестить её на следующей неделе.
— Ира, лучше не надо… Мама сказала, что если ты появишься без приглашения, она подаст на тебя жалобу, будто ты устроила скандал.
— Какую жалобу?! На каком основании?
— Не знаю… Мама очень настойчивая. Тебе лучше повременить, — Антон помолчал. — Подожди до конца лета, а потом приедешь за Машей. Всё равно июнь уже заканчивается, осталось полтора месяца.
— Я не готова столько ждать!
— Ира, у меня нет сил на ссоры. Делай как знаешь.
Но Ирина не могла просто отсиживаться. Она ещё раз позвонила свекрови:
— Надежда Юрьевна, я хочу приехать в гости к Маше.
— Не нужно ничего придумывать. Ты хотела, чтобы ребёнок поправился, поел здоровой пищи — мы это обеспечиваем. Что ещё?
— Я — её мать. Я имею право её видеть.
— Скажи спасибо, что я не поставила условие полного запрета на общение, — резко ответила свекровь. — Может, тебе лучше пристроиться на новой работе, если ты её нашла, и заработать денег?
— Я не спрашиваю, можно или нельзя, я приеду.
— Ладно, приезжай, — ответила Надежда Юрьевна. — Но если начнётся выяснение отношений, то я сама выброшу твой чемодан.
Ирина понимала, что это очередной вызов, но уже не могла терпеть. Она заняла немного денег у соседки, купила билет и поехала в деревню.
На перроне у сельской платформы её встречал только дедушка Маши, Борис Васильевич.
— Привет, — тихо сказал он, оглядывая Ирину с головы до ног. — Надежда не горит желанием с тобой видеться. Но раз уж приехала, давай поедем.
— Как Маша?
— Нормально. Она ждала тебя, только не говори Надежде, что знаешь об этом. Та не любит, когда ребёнок проявляет слишком много своих желаний.
Они шли по тропинке к дому, молча. Возле калитки показалась сама Надежда Юрьевна, прищурилась, увидев гостью.
— Заходи, — коротко сказала она и отступила в сторону.
Двор был ухоженным. Маша бегала по траве рядом с соседской девочкой, и, завидев маму, кинулась к ней:
— Мама! Наконец-то! Я так ждала тебя!
— Привет, моя хорошая, — Ирина обняла дочь. — Рассказывай, как твои дела?
— Всё нормально. Только бабушка всё время говорит, что ты ещё не скоро приедешь, — Маша посмотрела в сторону Надежды Юрьевны. — Я очень скучала.
Свекровь стояла рядом, скрестив руки.
— Поздоровалась — и хватит обниматься! Маша, иди в дом, пора есть.
Ирина попыталась сдержать раздражение и пошла за всеми в дом. На столе уже стоял обед. Маша радостно болтала:
— Мама, у нас здесь ящерицы бегают по тропинкам, а в сарае котята. Ещё мы с дедушкой строили скворечник…
— Ну и что, скворечник, — перебила Надежда Юрьевна. — Расскажешь потом. Садимся за стол.
Они ели молча. Ирина заметила, что дочка всё время поглядывает на неё, словно боялась, что мама исчезнет. Дедушка опустил глаза в тарелку, а свекровь смотрела исподлобья.
— Так, Ирина, — начала она после обеда. — Ты приехала. Что конкретно хочешь?
— Хочу провести время с дочерью, — спокойно ответила Ирина. — Может, мы прогуляемся, сходим к реке?
— Нет, сейчас она должна помогать мне в доме. Убирать, разбирать вещи. Разве не так, Маша?
— Да, — тихо сказала девочка. — Но, бабушка, я могу сделать это потом…
— Нет, сейчас, — отрезала Надежда, потом повернулась к Ирине. — Ты можешь здесь остаться на часок, а там посмотрим.
Ирина понимала, что ей не дают даже слова сказать. Однако решила проявить твёрдость:
— Мы с Машей пойдём к реке, а после этого она вернётся и поможет. Вам ведь несложно дать ей пару часов отдыха?
Надежда Юрьевна встала из-за стола:
— Я, конечно, могу поступиться своими принципами. Но если я вижу, что ты просто хочешь развлечься, а не думать о благополучии дочери…
— Надежда Юрьевна, разве прогулка не на пользу ребёнку? Ей нужно иногда сменить обстановку.
— Ладно, идите, только возвращайтесь через час.
Ирина с Машей вышли со двора, и девочка крепко сжала мамину руку.
— Мам, а ты сможешь остаться подольше?
— Хочу попробовать. Но бабушка настроена недружелюбно. Мне даже ночевать негде, если честно.
— У нас есть гостевая комната. Хотя бабушка говорит, что она только для других родственников.
— Понимаю. Но я попробую попросить разрешения, — сказала Ирина. — А если не разрешат — уеду к знакомым, которые живут в посёлке рядом. Завтра приду снова.
Они прошли к реке, побеседовали по душам: девочка жаловалась, что ей тяжело постоянно следовать бабушкиному графику. Маша хотела рисовать и играть, но Надежда считала, что ребёнка нужно приучать к дисциплине. Ирина чувствовала, что всё заходит слишком далеко.
Вернувшись во двор, они застали свекровь на крыльце.
— Ну что, нагулялись? Теперь — за работу. Маша, возьми тряпку и пройди по комнатам. Ирина, а ты — что собираешься делать?
— Я останусь, если вы не против. Не хочу бросать дочку одну. Может, помогу вам по хозяйству?
— Не нужно мне твоей помощи, — хмыкнула Надежда Юрьевна. — От тебя одни неприятности. Но если так хочешь остаться — ночуй на диване на веранде. Мест других нет.
Ирина провела с дочерью целый день. К вечеру Маша попросила:
— Мам, почитай мне сказку?
— Конечно.
Ирина пошла к дивану, который был накрыт пледом. Уложила дочку рядом, достала книжку и начала тихим голосом читать историю о приключениях добрых героев. Надежда Юрьевна несколько раз подходила к двери, но ничего не говорила. Когда Маша уснула, Ирина тихонько встала. Свекровь ждала её на кухне:
— Всё выспросила у Маши? Узнала, как мы тут живём?
— Я не собираюсь шпионить. Я — мать, и мне важно её состояние. Она говорит, что ей не хватает простых детских радостей.
— Считает, что мы тут плохие? Я делаю всё, чтобы внучка стала нормальным человеком. А ты со своими изнеженными взглядами снова все портишь.
— Я не против дисциплины. Но мне кажется, вы слишком строги. И то, что вы запрещаете мне приезжать, — это жестоко.
— Жестоко? А кто вышвырнул Антона, когда у вас не было денег?
— Я никого не вышвыривала. Он сам поехал на заработки, а я осталась здесь.
— Да? А я считаю, что ты его не поддержала.
— Надежда Юрьевна, не хочу ворошить старые обиды. Мне важно, чтобы у Маши было детство, а не строгий пансион.
— Я сама решу, какое у неё будет детство. И запомни, я не отдам её обратно в твою духоту, где нет ни денег, ни перспектив.
— Если вы думаете, что я по доброй воле живу в нужде, вы ошибаетесь! Я стараюсь, работаю, ищу варианты. Я справлюсь, — Ирина говорила спокойно, но твёрдо.
— Только у тебя ничего не получается. Небось, скоро работу снова потеряешь.
— Это не ваше дело. Я заберу дочь, когда захочу. И по закону вы не можете мне препятствовать.
— А у меня есть знакомые, — свекровь прищурилась. — Могут и поспособствовать, чтобы у тебя начались проблемы.
Ирина не ответила, понимая, что спор может затянуться до ночи. Она просто пошла на веранду и легла на жёсткий диван, стараясь унять волнение. Закрыла глаза и пообещала себе, что найдёт способ поскорее увезти дочь.
Утром Надежда Юрьевна разбудила всех спозаранку. Маша быстро оделась, чтобы пойти с мамой погулять. Но свекровь объявила:
— Сегодня мы должны поехать в райцентр по делам. Маша поедет с нами, Ирина, ты тоже хочешь?
— Да, я поеду, — ответила Ирина.
Они поехали в старенькой машине Бориса Васильевича в районный центр. Надежда Юрьевна зашла в несколько магазинов, купила какие-то товары, а Маша терпеливо ждала. Ирина попыталась заговорить:
— Может, зайдём в парк? Покатаемся на качелях?
— Зачем? — буркнула свекровь. — У нас нет времени на глупости.
— Это не глупости, а детская радость, — тихо сказала Ирина. — Я схожу с Машей, а вы пока сделаете свои дела.
— Делай что хочешь, только потом не жалуйся, что осталась без денег на дорогу. Мы уезжаем через час.
Ирина взяла Машу за руку, и они пошли в парк. Девочка радостно побежала к аттракциону, потом подбежала к маме:
— Мама, можно мне мороженое?
— Конечно.
Они съели по эскимо, поговорили про школу, которую Маша должна пойти в сентябре. Ирина понимала, что если не заберёт дочку, та пойдёт в сельскую школу, где свекровь будет иметь ещё больше влияния. Оставалось два варианта: либо уехать вместе сейчас, либо дождаться конца лета и решать вопрос в городе. Но свекровь явно не собиралась отпускать внучку без борьбы. Ирина прикидывала, что можно сделать, не вдаваясь в юридические тонкости, но соображала, что любая конфронтация с Надеждой Юрьевной может закончиться ещё большим скандалом.
Через час они подошли к машине. Надежда Юрьевна уже ждала их:
— Наконец-то! Ты вообще собираешься думать о здоровье ребёнка? Или ей обязательно есть эти сомнительные сладости?
— Это обычное мороженое, — сказала Ирина. — У Маши не бывает проблем со здоровьем после таких “сладостей”.
— В том-то и дело, что бывает, — свекровь сжала губы. — Ты не следишь за тем, как она питается. У нас всё расписано по часам. Не хочу, чтобы ты ломала дисциплину.
Всю дорогу до деревни молчали. Маша старалась рассматривать пейзаж за окном, Ирина смотрела на дочь и думала, как объяснить ей, почему всё так сложно. А свекровь сидела, отвернувшись, будто не замечая невестки.
Когда они вернулись во двор, Надежда Юрьевна сходила в дом и вынесла сумку:
— Ирина, вот тебе немного овощей, забирай и езжай обратно.
— Постойте, я не говорила, что уеду прямо сейчас.
— А что, у нас тут надумала остаться?
— Вообще-то я хотела провести побольше времени с Машей. Может быть, останусь ещё на пару дней.
— На пару дней? – переспросила свекровь. — Да ты посмотри, какой у нас дом. Свободной комнаты нет, а спать на диване, как вчера, я тебе не позволю. Маша будет волноваться.
— Маша волноваться не будет, если я буду рядом, — тихо, но уверенно сказала Ирина. — Я приехала к дочери, а не к вам.
— Знаешь что, давай закроем этот разговор. Забирай овощи и уезжай. Мы и без тебя прекрасно обойдёмся.
Маша подбежала к Ирине:
— Мама, не уезжай, пожалуйста!
— Милая, — Ирина наклонилась к дочери. — Я не хочу уезжать, но бабушка не пускает меня остаться. Зато я очень скоро вернусь. А лучше вообще заберу тебя домой.
— А бабушка разрешит? – девочка испуганно посмотрела на Надежду Юрьевну.
— Вот именно, — свекровь смотрела в другую сторону, но говорила громко. — Спроси у меня. А я не позволю. Ребёнку летом здесь лучше. Ты, Ирина, делай, что хочешь, но Машу не трогай.
— Мы ещё увидимся, — спокойно сказала Ирина.
Она обняла дочь, поцеловала в щёчку и пошла к калитке. Надежда Юрьевна крикнула вслед:
— И больше не приезжай, достаточно! Ясно?
Ирина не обернулась. Она понимала, что спорить сейчас бессмысленно. У неё была одна цель: вернуться в город, наконец закрепиться на новой работе, накопить денег и вернуться за Машей. Она понимала, что этот конфликт ещё далёк от завершения, но впервые за долгие месяцы у неё появилась решимость.
Уже на улице Ирина услышала, как Маша зовёт её. Девочка выбежала со двора, прижимая к груди маленькую мягкую игрушку.
— Мам, подожди! — крикнула она. — Возьми мою игрушку, чтобы не скучать по мне.
Ирина улыбнулась, опустилась на колени рядом с дочерью:
— Спасибо, родная. Я вернусь за тобой, не переживай. Мы скоро снова будем вместе.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Она взяла игрушку, прижала к себе Машу и погладила её по волосам. В глубине души она уже знала, что не позволит свекрови и дальше отстранять её от собственной дочери. Как только у Ирины появится твёрдая почва под ногами, бабушкины правила придётся пересмотреть. А пока — нужно держаться, работать, копить силы и защищать свою семью.
Ирина смотрела на маленькую фигурку дочери через стекло и обещала себе, что совсем скоро всё изменится. Ей надо лишь немного времени, чтобы встать на ноги и вернуть Машу. Лето ещё не закончено, и у неё ещё есть шанс побороться за своё материнское право.
