— Это честно, — сказал он. — У каждого своё.
Я согласилась. Сократила маникюр, перестала заказывать сыр. Через месяц он принёс домой коробку. Электросамокат. «Я себе позволил», — весело произнес он. А я в тот день ела варёную гречку и вспоминала, как это — кофе с молоком.
Сначала мне показалось, что это отличная идея. Раздельный бюджет означал свободу, независимость, возможность не отчитываться за каждую потраченную копейку. Мы с Денисом возвращались домой после выставки, обсуждая новую финансовую систему нашей семьи.
— Понимаешь, Оля, каждый будет тратить на то, что ему действительно важно, — Денис жестикулировал, описывая преимущества своего предложения. — Никаких споров из-за денег, никаких неловких разговоров. Просто каждый платит за себя и за половину общих расходов.
Я размышляла о том, что теперь смогу покупать те книги и курсы, которые он считал пустой тратой денег. Заказывать себе еду, когда нет сил готовить. Брать такси поздним вечером, не выслушивая лекции о расточительности.
— А как же квартплата, продукты? — спросила я, когда мы остановились у подъезда.
— Пополам, — пожал плечами Денис. — Квартира моя, но ты живёшь в ней, так что коммунальные платежи делим. Продукты тоже пополам, готовим же для обоих.
Квартира действительно была его — он купил её до нашего знакомства с помощью родителей и ипотеки. Я переехала к нему через полгода отношений, три года назад. За это время мы так и не оформили официально наши отношения, хотя я несколько раз заводила этот разговор.
— Звучит логично, — согласилась я, чувствуя некоторую неловкость. — А что насчёт моего вклада в ремонт ванной в прошлом году? Я потратила почти всю премию.
Денис слегка нахмурился.
— Ну, это было твоё решение, в конце концов. И теперь ты тоже пользуешься ванной, разве нет?
Разговор начал меня напрягать, и я решила не продолжать. В конце концов, у раздельного бюджета действительно были свои преимущества. Мне понравилась идея финансовой самостоятельности.
— Ладно, давай попробуем, — улыбнулась я. — Начнём с первого числа?
Он улыбнулся и поцеловал меня в щёку.
— Вот и отлично.
***
В первый день нового финансового режима мы сели за стол с калькулятором и расписали все общие расходы. Квартплата, интернет, электричество, вода. Я предложила добавить в список корм для кота Мурзика, которого мы завели вместе, но Денис заметил, что кота выбирала я, значит, это моя статья расходов.
— Но ты же тоже хотел кота, — напомнила я.
— Да, но не конкретно этого. Я хотел британца, а ты принесла этого дворового. Так что это твой выбор, — он улыбнулся и погладил Мурзика, словно пытаясь смягчить свои слова.
Я решила не спорить. Мурзик был моим маленьким спасением в тяжёлые дни, когда с работы в детском развивающем центре я возвращалась эмоционально выжатой. Я работала специалистом по раннему развитию, и хотя любила свою работу, дети часто выматывали меня.
— А как мы будем делить продукты? — спросила я, вспоминая, что обычно закупалась я, учитывая предпочтения нас обоих.
— Можно просто скидываться по чеку пополам, — предложил Денис, постукивая ручкой по столу. — Или каждый покупает что хочет для себя, а что-то общее пополам.
Денис работал в страховой компании, зарабатывал значительно больше меня. Он часто получал бонусы за успешные контракты. Я замешкалась, понимая, что наши вкусовые предпочтения заметно отличались.
— А если ты захочешь, например, стейк, а я овощное рагу? — осторожно поинтересовалась я.
— Ну, значит, я покупаю стейк себе, ты — рагу себе, — легко ответил он. — В чём сложность?
Сложность была в том, что одна порция стейка из мраморной говядины, которую он любил, стоила как пять моих овощных блюд. Но я снова промолчала. Наверное, всё это звучало справедливо с его точки зрения.
— Хорошо, попробуем так.
Денис выглядел довольным и вернулся к своему телефону. Я смотрела на наш список расходов, чувствуя непонятную тревогу.
Последствия новой системы я ощутила уже через неделю. Оказалось, что «общие» расходы съедали почти половину моей зарплаты, оставляя мне мизерную сумму на личные нужды. В то время как для Дениса с его доходом это была незначительная часть бюджета.
Зайдя в супермаркет после работы, я впервые стала считать каждую копейку. Отложила обратно авокадо, которое любила добавлять в салаты. Поменяла йогурт на более дешёвый вариант. Вместо любимого сыра выбрала бюджетный аналог.
Дома Денис рассматривал новый спортивный костюм, который купил в обеденный перерыв.
— Решил себя порадовать, — сказал он, демонстрируя обновку. — Со скидкой взял.
Я улыбнулась и пошла разбирать пакеты с продуктами, стараясь не думать о том, что отказала себе даже в шоколадке.
Через два дня он сообщил мне новость:
— Знаешь, я подумал и решил. Беру абонемент в тот новый спортзал рядом с работой. Дороговато, конечно, но там такое оборудование! И сауна включена.
— Здорово, — ответила я, стараясь звучать энтузиастно. — А сколько стоит?
Он назвал сумму, от которой у меня внутри всё сжалось. Это была треть моей месячной зарплаты.
— Неплохо бы и тебе заняться спортом, — добавил он, оглядывая меня с ног до головы. — Форму начинаешь терять.
— Может быть позже, — уклончиво ответила я, думая о том, что мой абонемент в бюджетный зал пришлось заморозить из-за нехватки денег.
В тот вечер я впервые задумалась: действительно ли наша новая система была справедливой?
За следующие две недели я отказалась от маникюра, отменила подписку на стриминговый сервис и перешла на самый дешёвый тарифный план мобильной связи. Каждое утро я стала готовить себе обед на работу, чтобы не тратиться на кафе.
При этом Денис продолжал жить как обычно: заказывал доставку еды, обновлял гардероб, ходил с коллегами на бизнес-ланчи.
Однажды вечером, когда я варила гречку (третий раз за неделю), он зашёл на кухню с горящими глазами.
— Оля, смотрел сегодня электросамокаты. Знаешь, это так удобно для города! Думаю приобрести.
Я помешивала крупу, чувствуя, как внутри нарастает раздражение.
— А тебе не кажется, что это дорого? — осторожно спросила я.
— Ну и что? Это мои деньги, — он нахмурился. — В этом и смысл раздельного бюджета, разве нет? Каждый тратит на то, что хочет.
Проблема была в том, что мне почти нечего было тратить. После оплаты своей доли общих расходов я едва сводила концы с концами. И дело было не только в разнице наших зарплат, но и в том, как определялись «общие» расходы.
— Денис, мне кажется, нам нужно пересмотреть нашу финансовую договорённость, — сказала я, набравшись решимости.
— В каком смысле? — он открыл холодильник и достал банку минералки.
— Ну, например, я плачу половину за квартиру, которая тебе принадлежит. По сути, я плачу аренду, а ты инвестируешь в своё имущество.
Он посмотрел на меня с удивлением.
— Ты же живёшь здесь. Пользуешься всем. Что нечестного в том, что ты платишь свою долю?
— Но эти деньги идут в твоё имущество. Если мы расстанемся, у тебя останется квартира, а я просто потеряю все деньги, которые вложила.
— Ты сейчас говоришь о расставании? — его тон стал холодным.
— Нет, конечно нет, — я поспешила его успокоить. — Просто привожу гипотетический пример, почему эта система не совсем… справедлива.
— А что ты предлагаешь? Чтобы я содержал тебя? — он усмехнулся. — Это было бы справедливо?
— Нет! — я почувствовала, как краснею от обиды. — Я предлагаю пропорциональное разделение расходов. В соответствии с нашими доходами.
Денис отмахнулся.
— Это уже какие-то уравнительные идеи. Мы взрослые люди, каждый отвечает за себя. Я не виноват, что у меня зарплата больше.
Разговор зашёл в тупик. Я молча доварила гречку и ушла в спальню, чувствуя себя одновременно злой и виноватой. Может, он прав? Может, я действительно пытаюсь переложить на него ответственность за свои финансовые проблемы?
***
Через пару дней после работы я встретилась с подругой Надей в недорогом кафе. Она работала бухгалтером и всегда имела чёткое мнение по финансовым вопросам.
— Погоди, — Надя нахмурилась, когда я рассказала ей о нашей системе. — Так ты платишь половину ипотеки за квартиру, которая ему принадлежит?
— Ну, технически это не ипотека, а моя доля за проживание, — неуверенно ответила я.
— Оля, это совершенно невыгодно для тебя! — воскликнула она. — Ты фактически инвестируешь в его недвижимость, не получая никаких прав.
Я никогда не думала об этом в таком ключе.
— И сколько ты сейчас тратишь на еду? — продолжала спрашивать Надя.
Я назвала сумму, и она присвистнула.
— Это вдвое меньше, чем я трачу на себя одну. На чём ты экономишь?
— На гречке, в основном, — я попыталась пошутить, но вышло невесело.
Надя покачала головой.
— А он при этом покупает электросамокат?
В её интерпретации вся ситуация выглядела совсем иначе, чем я пыталась себе представлять. Не просто неудобство, а настоящая несправедливость.
— У партнёрских отношений бывают разные модели, — заметила я, всё ещё пытаясь оправдать Дениса. — Возможно, мне просто нужно научиться лучше управлять своими финансами.
— При абсолютно равной системе тот, кто зарабатывает больше, всегда выигрывает, — отрезала Надя. — Это не равенство, Оля. Это математика.
По дороге домой я размышляла над её словами. В университете я изучала педагогику, а не экономику. Мне казалось, что справедливость — это когда все вносят поровну. Но теперь я начинала понимать, что справедливость выглядит иначе.
Когда я вернулась домой, Дениса ещё не было. На столе лежала квитанция за электричество — сумма выросла вдвое по сравнению с предыдущим месяцем. Я тяжело вздохнула, понимая, что моя финансовая подушка скоро окончательно исчезнет.
В девять вечера хлопнула входная дверь. Денис вкатил в прихожую огромную коробку.
— Представляешь, забрал сегодня! — он сиял от радости. — Последняя модель, с усиленной батареей!
Электросамокат. Тот самый. Стоимость которого равнялась моей двухмесячной зарплате.
— Круто, — выдавила я, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Поздравляю.
— Можешь покататься, если хочешь, — великодушно предложил он, распаковывая коробку. — Только аккуратно, он тяжёлый.
Я стояла, наблюдая за тем, как он, словно ребёнок, восхищается новой игрушкой. В холодильнике меня ждала гречка, оставшаяся с обеда. А на карте — последняя тысяча до зарплаты. И ещё десять дней впереди.
— Денис, нам надо поговорить, — тихо сказала я.
— М-м? — он даже не поднял головы, занятый настройкой своего самоката.
— Я больше не могу так жить.
Это заставило его обратить на меня внимание.
— В смысле? — он выглядел искренне удивлённым. — Что случилось?
— Случилось то, что я живу впроголодь, отказываю себе во всём, а ты покупаешь электросамокат.
— И при чём тут ты? — он нахмурился. — Это мои деньги, я на них что хочу, то и покупаю.
— Проблема в том, что после оплаты «общих» расходов у меня почти ничего не остаётся! — я почувствовала, как дрожит голос. — А у тебя зарплата в три раза больше моей!
— Так найди работу получше! — парировал он. — Я не виноват, что ты выбрала низкооплачиваемую профессию.
Этот комментарий задел меня за живое. Я любила свою работу, несмотря на скромную зарплату. И Денис знал это.
— Дело не в моей профессии. Дело в том, что мы партнёры, а не соседи по квартире, — я старалась говорить спокойно. — Партнёры поддерживают друг друга и учитывают разницу в возможностях.
— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь, — он скрестил руки на груди. — Чтобы я платил за тебя?
— Нет. Я хочу, чтобы мы распределяли расходы пропорционально доходам. Это намного справедливее.
— Справедливее для кого? Для тебя? — он усмехнулся. — Конечно, тебе выгодно.
— Это выгодно отношениям! — я повысила голос. — Потому что сейчас я чувствую себя… обделённой.
Денис замолчал, глядя на меня с недоверием.
— Я думал, ты согласилась с раздельным бюджетом. Ты же сама сказала, что это хорошая идея.
— Я согласилась, потому что не знала, как это будет работать на практике, — призналась я. — Теперь вижу. И мне это не нравится.
Он вздохнул и отложил инструкцию от самоката.
— И что ты предлагаешь?
— Давай посчитаем наши доходы и расходы вместе. И решим, какая часть общего бюджета идёт на общие нужды, а какую каждый может тратить на себя.
Лицо Дениса изменилось, будто я предложила что-то неприличное.
— То есть, фактически, часть моей зарплаты будет уходить на твои расходы? — его голос стал резким. — Я так и знал, что к этому всё и шло.
— А часть моей зарплаты уже уходит на твою ипотеку, — напомнила я. — И да, если хочешь, можно выразить это так. Но я предпочитаю думать, что мы оба вкладываемся в наше общее благополучие.
— Благополучие? — он усмехнулся. — Или твои желания? Знаешь, я много работал, чтобы получать то, что имею. А ты хочешь просто пользоваться этим.
Я не могла поверить своим ушам. Разве я не работала так же усердно? Разве я не отдавала половину своей зарплаты на его квартиру?
— Если ты так поставила вопрос, то давай посмотрим фактам в лицо, — продолжил он. — Квартира моя. Мои родители помогли с первым взносом. Я плачу ипотеку. То, что ты вносишь — это не ипотека, это твоя плата за проживание. Как в любой съёмной квартире.
— Я не квартирантка, Денис. Я твоя девушка. Мы вместе три года.
— И что? Где кольцо на твоём пальце? Где штамп в паспорте? — он схватил свой новый самокат. — Это моё имущество, и я не обязан с тобой делиться.
— Я не прошу делиться имуществом. Я прошу подумать о справедливом распределении расходов!
— Справедливое — это когда каждый платит поровну, — отрезал он. — А если тебе не нравится, можешь искать другое жильё.
У меня перехватило дыхание. За три года отношений я ни разу не видела его таким… чужим.
— Ты это серьёзно? — тихо спросила я.
— Абсолютно. Я не собираюсь содержать женщину, с которой даже не женат. И вообще, если ты так недовольна нашими отношениями, может, нам стоит их пересмотреть?
***
Я молча собрала вещи и ушла к подруге. Он не позвонил. Ни в тот вечер, ни на следующий день. Через неделю я вернулась за остальными вещами — Дениса не было дома. На столе лежала записка: «Ключ оставь под ковриком».
Мои вещи уместились в два чемодана и картонную коробку. Разделить финансы оказалось проще, чем я думала. А вот разделить жизнь — намного сложнее.
Прошло три месяца. Я снимаю маленькую студию недалеко от работы. Научилась готовить не только гречку, но и ризотто, и даже паэлью. Купила абонемент в бассейн — небольшая радость, которую теперь могу себе позволить.
Иногда я вижу Дениса на улицах района — он проносится мимо на своём электросамокате, не замечая прохожих. А может, делая вид, что не замечает.
Надя говорит, что мне повезло — я узнала его настоящее лицо до свадьбы и совместно нажитого имущества. Возможно, она права. Но иногда, варя кофе с молоком (теперь я могу себе это позволить), я думаю: был ли Денис всегда таким, или наша «справедливая» финансовая система просто обнажила худшее в нём?
Одно я знаю точно: в следующих отношениях я с самого начала буду говорить о деньгах. Открыто, честно и без иллюзий. Потому что иногда раздельный бюджет разделяет не только финансы, но и сердца.
