Марина смотрела на экран телефона, не веря своим глазам. Сообщение было отправлено в три часа ночи, когда она была на ночной смене в бухгалтерии. «Спасибо за вчерашнее. Твой запах до сих пор со мной». Отправитель — Татьяна Петровна. Её собственная мать.
Телефон Алексея она взяла просто чтобы проверить будильник — муж вечно забывал его ставить, а завтра был важный день. И вот теперь сидела, вцепившись в маленький аппарат, словно он мог дать ей ответы.
— Ты чего не спишь? — сонный голос Алексея прозвучал неожиданно громко в ночной тишине. — Что-то на работе?
Марина медленно подняла глаза. В полумраке спальни муж выглядел совсем как в девяносто шестом, когда они поженились. Те же растрёпанные волосы, те же плечи, та же родинка на шее, которую она когда-то так любила целовать. Но теперь она видела только чужого человека.
— Ты спишь с моей матерью? — её голос звучал так спокойно, что она сама себе удивилась.
Алексей дёрнулся, словно от удара, и сел на кровати.
— Что? Ты о чём?
— О том, что моя мать, Татьяна Петровна, пишет тебе интимные сообщения в три часа ночи, — Марина развернула к нему экран.
Паника в его глазах сказала ей всё. Впрочем, она и так знала ответ с той секунды, как прочла сообщение. Ведь это был второй раз, когда её предавали.
Первый раз случился два года назад, в 2000-м. Тогда всё было иначе — Дмитрию, их сыну, едва исполнилось два, Марина работала на полставки, чтобы успевать всё. Алексей только вернулся с ночной смены на заводе. Дверь в квартиру была не заперта — странно, но она решила, что забыла закрыть, когда выносила мусор.
В спальне она услышала шорох. А потом увидела на полу женскую туфлю — слишком узкую для её ноги, но до боли знакомую. Такие же туфли мерила Ольга, её младшая сестра, когда они вместе ходили по магазинам в прошлом месяце.
— А я говорила, что она вернётся позже, — раздался нервный шёпот из-за двери.
— Оля, одевайся быстрее.
Марина замерла. Голос Алексея звучал не виновато, а скорее раздражённо, будто их просто прервали во время важного дела.
— Может, она не заметит? — голос Ольги звучал почти по-детски.
— Её туфля валяется посреди коридора, — процедил Алексей.
Марина толкнула дверь. В спальне всё было как в тумане — смятая постель, одежда на полу, и два застывших лица, смотрящих на неё с ужасом и… облегчением?
— Марин, мы просто… — начала Ольга, но замолчала под её взглядом.
— Нет, продолжай, — Марина прислонилась к косяку. — Просто что? Случайно упали на мою кровать без одежды?
— Это всё не так, — попытался вмешаться Алексей, натягивая футболку. — Мы не хотели, чтобы ты узнала.
— Да, я как-то тоже на это не рассчитывала, — Марина почувствовала, как к горлу подступает истерический смех. — Сестра и муж. Как банально, да?
Она развернулась и вышла, уже не слыша их оправданий. В тот день она собрала вещи, взяла сына и уехала к свекрови, единственному человеку, кому могла доверять. Развод оформили через месяц. Алексей не сопротивлялся, только просил прощения и умолял подумать о ребёнке.
— Не делай из него разменную монету, — шептал он, когда они сидели у нотариуса.
— Я не делаю, — холодно отвечала Марина. — Приходи видеться, когда захочешь. Но жить с тобой я больше не буду.
Ольга после скандала пропала из её жизни — вышла замуж за Павла, начальника своего отдела, и уехала в Москву. Даже не позвонила попрощаться.
Мария Васильевна, свекровь, всегда хорошо относилась к Марине, но после развода их отношения стали по-настоящему близкими. Пожилая женщина ничего не говорила о поступке сына, только качала головой и помогала с Дмитрием.
— Все мужики такие, — говорила она, поджимая губы. — Ни одному верить нельзя. Мой покойный — царствие ему небесное — тоже бегал, пока не заболел. Тогда присмирел.
Марина не спорила. Ей было достаточно тёплого дома, горячего ужина и помощи с ребёнком, пока она работала. Жизнь постепенно наладилась, даже несмотря на постоянные попытки Алексея восстановить отношения.
— Я переосмыслил всё, — говорил он, приходя навестить сына. — Это была ошибка. Минутная слабость.
— Минутная? Вы спали вместе больше полугода, — отвечала Марина, не глядя на него. — Не лги хотя бы сейчас.
Но в начале 2001 года Мария Васильевна тяжело заболела. Рак поджелудочной, последняя стадия — врачи разводили руками и говорили, что осталось несколько месяцев. Марина разрывалась между работой, уходом за свекровью и воспитанием сына.
— Давай я перееду обратно, — предложил Алексей в один из вечеров, когда они вместе сидели у постели больной. — Помогу тебе. Всё-таки она моя мать.
Марина покачала головой.
— Нет, Лёш. Это не изменит ничего.
Но жизнь распорядилась иначе. Когда Марии Васильевне стало совсем плохо, Алексей всё же переехал — занял маленькую комнату, которую раньше использовали как кладовку. Они вместе дежурили у постели больной, вместе давали лекарства, вместе возили её на процедуры. И постепенно боль начала притупляться.
Когда Мария Васильевна умерла в октябре, Марина разрыдалась на плече у Алексея — впервые за долгое время позволив себе такую близость. А на поминках, когда все разошлись, они остались вдвоём на кухне, и там, среди грязных тарелок и недопитого вина, Алексей снова сказал, что любит её.
— Не уходи больше, — прошептала она тогда, чувствуя, как рушится её решимость.
Они стали жить вместе, хотя Марина не могла избавиться от мысли, что делает ошибку. Но ради Дмитрия, ради памяти свекрови, ради того хорошего, что когда-то было, она решила попробовать.
Примерно тогда же Татьяна Петровна, её мать, неожиданно появилась в их жизни. Раньше она никогда особо не интересовалась дочерьми — вечно пропадала на работе или с очередным ухажёром, оставляя их на попечение отца. Когда Виктор не выдержал и ушёл, забрав с собой всё, включая мебель, Татьяна Петровна только пожала плечами:
— Так даже лучше. Свобода!
Но теперь, после смерти свекрови, Татьяна стала чаще заходить, помогать с Дмитрием, даже иногда готовить. Марина сначала держалась настороженно, но постепенно начала оттаивать. Может, смерть близкого человека заставила мать пересмотреть свои приоритеты? В конце концов, ей уже за сорок, пора бы остепениться.
Марина даже подумывала о том, чтобы предложить Татьяне переехать к ним — квартира свекрови была достаточно просторной. Почему бы не попробовать стать настоящей семьёй?
И вот теперь — телефон с сообщениями, которые никогда не должны были существовать.
— Как давно это происходит? — спросила Марина, одеваясь.
Алексей сидел на кровати, опустив голову.
— Марин, всё не так…
— Сколько? — она не узнавала свой голос.
— Месяц… может, полтора.
Марина кивнула, застегивая чемодан.
— Она приходила, когда меня не было дома?
— Марин…
— Отвечай! — она впервые повысила голос.
— Да! Да, иногда приходила. Когда ты была на работе.
Марина подошла к кроватке Дмитрия, который, к счастью, крепко спал несмотря на разговоры.
— Мы уезжаем, — сказала она, собирая вещи сына. — И не смей нас останавливать.
— Куда вы поедете в три часа ночи? — Алексей наконец вскочил с кровати. — Марина, давай поговорим! Это просто ошибка!
— Ещё одна «минутная слабость»? — она горько усмехнулась. — У тебя их многовато для одной жизни.
— Я не хотел! Она сама… — он осёкся, поняв, что только делает хуже.
— Моя мать? Сама прыгнула к тебе в постель? — Марина покачала головой. — Впрочем, зная её, может и так. Но ты… ты мог отказать.
Она аккуратно взяла Дмитрия на руки, накинув на него одеяло, и направилась к выходу. Алексей схватил её за локоть.
— Не уходи! Где вы будете жить? Я исправлюсь, клянусь!
— Ты уже исправлялся, — она стряхнула его руку. — Даю тебе неделю, чтобы съехать. Потом меняю замки.
Оказавшись на улице, Марина замерла. Действительно, куда идти в три часа ночи с ребёнком? К матери? После такого? К подругам? Но у неё не было близких подруг, только коллеги, с которыми она едва поддерживала отношения вне работы.
Оставался только один вариант.
Марина никогда не думала, что будет звонить отцу после стольких лет. Они не общались с тех пор, как он ушёл, оставив их с Ольгой и Татьяной. Но телефон она хранила — спрятанный глубоко в адресной книжке, как напоминание о прошлом.
— Алло? — хриплый голос в трубке звучал сонно и удивлённо.
— Папа? Это Марина.
Долгая пауза. Затем:
— Маришка? Что случилось?
Она не выдержала и расплакалась, прямо там, в телефонной будке возле дома, с сонным Дмитрием на руках.
— Мне некуда идти, — прошептала она. — Я всех потеряла.
— Адрес помнишь? — по-деловому спросил Виктор. — Такси возьми, я оплачу. Сейчас же приезжай.
Она помнила адрес. Иногда прогуливалась мимо того дома, рассматривая окна и гадая, живёт ли там ещё отец. Никогда не решалась зайти.
Квартира Виктора оказалась именно такой, как она помнила из детства — аккуратной, с массивной мебелью и книжными полками. Он открыл дверь сразу, словно стоял за ней, ожидая.
— Заходи, — он неловко обнял её, забрал чемодан. — Это мой внук? Познакомимся?
Дмитрий, проснувшийся в такси, настороженно смотрел на незнакомого пожилого мужчину.
— Это дедушка Витя, — сказала Марина, понимая, как странно это звучит. Сын никогда не видел деда.
— Я чай поставил, — Виктор проводил их на кухню. — Рассказывай.
И она рассказала — всё, от начала до конца. Про измену Алексея с Ольгой, про развод, про болезнь свекрови, про попытку начать заново, и про последнее предательство — с Татьяной.
Виктор слушал, не перебивая, изредка качая головой. Когда она закончила, он встал и достал из холодильника бутылку водки.
— Будешь?
— Нет, мне нельзя. Ребёнок.
— Правильно, — он отставил бутылку. — А я, с твоего позволения, немного выпью. История такая, что без этого сложно.
Он молча налил себе рюмку, выпил одним глотком и наконец посмотрел на Марину.
— Я всегда знал, что Татьяна не остановится ни перед чем. Но это… — он покачал головой. — Дочка, послушай. У меня есть предложение. Переезжай ко мне, с Димой. Квартира большая, места хватит. Школа рядом хорошая, работу найдём. Начнёшь сначала.
— Но как же твоя жизнь? — растерялась Марина. — У тебя же… ну, может быть кто-то есть?
Виктор неожиданно улыбнулся.
— Есть. И это как раз то, о чём я должен тебе рассказать. Я ушёл не только из-за Татьяниных измен.
Он глубоко вздохнул.
— Понимаешь, я встретил человека. Валентину. Мы вместе уже двадцать лет. Живём в соседнем подъезде, но часто бываем друг у друга. И она будет рада, если вы с Димой переедете. Она всегда хотела внуков.
Марина ошеломлённо смотрела на отца. Двадцать лет? Это значит, что ещё когда они жили вместе, у него была другая женщина? Но почему тогда он так долго не уходил?
— Я не мог оставить вас с Ольгой, — словно прочитав её мысли, сказал Виктор. — Татьяна совсем не занималась детьми. Но когда вы подросли… я просто не выдержал. Это эгоистично, знаю. Но я хотел хоть немного счастья.
Марина молчала, переваривая услышанное. Её отец, строгий и правильный Виктор, вёл двойную жизнь? С другой стороны, разве она могла его винить? После всего, что она пережила с Алексеем, после предательства Татьяны…
— Валя — замечательная женщина, — продолжал Виктор. — Она медсестра в поликлинике, добрая, заботливая. Вы подружитесь, я уверен.
Марина наконец улыбнулась — впервые за эту ночь.
— Спасибо, папа. Я… я подумаю.
Но она уже знала ответ. Новая жизнь, новый город, люди, которые её любят — что может быть лучше?
— А как же Алексей? — спросил Виктор.
— Я больше не вернусь к нему, — твёрдо сказала Марина. — Мне хватило двух предательств.
— Правильно, — кивнул Виктор. — Некоторые ошибки не стоит повторять.
За окном начинало светать. Марина почувствовала, как её отпускает напряжение последних часов, последних месяцев, последних лет. Возможно, иногда нужно потерять всё, чтобы найти себя.
— Дима, иди к деду, — позвала она сына, который играл с чайной ложкой. — Мы теперь будем здесь жить.
