Среди футболок на полке в шкафу она наткнулась на блокнот. На страницах аккуратным почерком были записаны даты. И стояло одно слово: «Лена».
Таня перевернула страницу. Ещё даты. И снова — Лена. Дрожащими пальцами она листала дальше. Записи шли с мая прошлого года. Каждый месяц, иногда дважды. Всегда в выходные, когда она сама уезжала к маме в город.
25 мая — Лена
3 июня — Лена
7 июня — Лена
Блокнот выскользнул из рук и упал на пол дачи со звонким шлепком. Таня осталась стоять, уставившись в пустоту. Три года брака. Три года она думала, что знает Аркадия как облупленного.
— Тань, ты что там копаешься? — донёсся голос мужа из кухни. — Борщ стынет!
Она подняла блокнот и сунула его обратно за футболки. Руки тряслись так, что пришлось несколько раз попробовать, прежде чем попасть в нужное место.
— Иду! — крикнула она, стараясь, чтобы голос звучал обычно.
В зеркале на стене отразилось её лицо — бледное, с расширенными глазами. Таня быстро провела ладонями по щекам, словно могла стереть с них отпечаток шока.
В кухне Аркадий уже разливал суп по тарелкам. Тридцать пять лет, седина на висках, которая делала его только привлекательнее. Таня всегда гордилась, что её муж так хорошо выглядит. Теперь эта мысль отдавала горечью.
— Как дела на работе? — спросила она машинально, садясь за стол.
Аркадий работал в компании, которая поставляла оборудование для заводов. Часто ездил по командировкам, встречался с клиентами. По крайней мере, так он говорил.
— Да всё как обычно. Андрей опять заказ просрочил, начальство недовольно. А у тебя как?
Таня кивнула, не слыша. В голове крутилась одна мысль: кто такая Лена?
— Тань, ты меня слышишь вообще?
Она вздрогнула и посмотрела на мужа. Он сидел напротив, держа ложку на весу, и смотрел на неё с лёгким раздражением.
— Слышу, конечно. Просто устала.
— В школе тяжёлый день был?
В школе. Таня преподавала математику в старших классах уже пятнадцать лет. Работа нравилась, хоть и выматывала.
— Программу перерабатываем, — соврала она. — Новые требования от министерства.
Аркадий кивнул и продолжил есть. Они сидели в тишине, только слышно было, как цокают ложки о тарелки. Тишина, которая раньше казалась уютной, теперь давила, как чугунная плита.
Вечером, когда Аркадий ушёл в баню, Таня вернулась в спальню. Достала блокнот и села с ним на кровать. Перелистывала страницы, пытаясь понять систему. Записи были короткими, но регулярными. Иногда просто дата и имя, иногда ещё и время.
12 августа — Лена, 14:00
Двенадцатого августа. Это было в прошлую субботу. Таня помнила этот день — она ездила к маме, помогала ей разобрать антресоли. Вернулась поздно вечером. Аркадий встретил её как обычно, спросил, как дела, поужинали вместе.
А днём у него здесь была Лена.
Таня закрыла глаза и попыталась дышать ровно. В груди всё сжималось, как будто кто-то затягивал узел всё туже и туже.
Может, это не то, что я думаю? — попыталась она убедить себя. Может, Лена — это коллега? Или клиент?
Но записи шли уже больше года. И всегда, когда Тани не было дома.
— Тань, ты где?
Голос Аркадия заставил её подскочить. Она быстро засунула блокнот под подушку.
— В спальне!
Он появился в дверях в махровом халате.
— Что делаешь?
— Да так, тетради проверяю.
Аркадий подошёл к окну, открыл его пошире.
— Завтра в город поеду, — сказал он, не оборачиваясь. — По делам.
— В воскресенье?
— Ну да. Клиент просил встретиться.
Клиент. Таня смотрела на спину мужа и чувствовала, как внутри всё переворачивается. Сколько раз за эти годы он говорил про клиентов? Сколько раз ездил по «неотложным делам»?
— Надолго? — спросила она.
— На весь день, наверное. Ты же к маме собиралась?
Да, собиралась.
— Мам звонила, сказала, чтоб я не приезжала, — соврала Таня. — Она неважно себя чувствует.
Аркадий резко обернулся.
— Что с ней?
— Да ерунда, головная боль. Отлежится.
Она видела, как в его глазах что-то изменилось. Лёгкая тревога? Или раздражение?
Он кивнул и прошёл в ванную. Таня слушала, как он чистит зубы, плещется в душе. Обычные, привычные звуки, которые раньше успокаивали. Теперь каждый звук казался фальшивым.
Ночью Таня не спала. Лежала на спине и смотрела в потолок. Рядом мирно посапывал Аркадий. Как он может так спокойно спать? — думала она. Как можно жить двойной жизнью?
К утру она приняла решение.
Аркадий встал в семь, как всегда. Позавтракал, собрался.
— Вернусь поздно, — сказал он, целуя её в щёку. — Не жди ужина.
Таня кивнула и проводила его до машины. Смотрела, как он выезжает со двора, машет рукой. Привычный ритуал расставания. Только теперь она знала, куда он едет. Через пару минут Таня тоже села в машину и поехала в город за ним.
Аркадий припарковался у метро. Подождал минут пятнадцать. Из метро вышла женщина, подошла к нему и поцеловала.
Вот она. Лена.
Тридцать с небольшим, тёмные волосы до плеч, стройная фигура в летнем платье. Красивая, но не кричаще. Таня ожидала увидеть что-то другое — яркую, вызывающую, молодую. А это была обычная женщина.
Они шли рядом до его машины, о чём-то разговаривали. Обычная пара. Таня завела машину и поехала следом.
Аркадий свернул в один из новых районов с многоэтажками. Припарковался у подъезда. Таня остановилась поодаль и смотрела, как они заходят в дом.
Таня сидела в машине и не знала, что делать дальше. Приехать домой, собрать вещи и уехать? Дождаться мужа и устроить скандал? Или притвориться, что ничего не знает?
Мимо прошла старушка с собачкой. Вышли из соседнего подъезда мама с коляской. Жизнь шла своим чередом, а у Тани рушился мир.
Она достала телефон и набрала номер мужа.
— Алло, Тань?
— Привет. Как дела с клиентом?
— Да пока ещё встречаемся, — в голосе слышалось напряжение. — Что-то случилось?
— Нет, просто хотела узнать, когда домой.
— К вечеру буду. Целую.
Он положил трубку. Таня смотрела на телефон и чувствовала, как внутри поднимается что-то горячее и злое.
Домой она приехала в обед. Прошла в спальню, достала блокнот. Села за кухонный стол и начала переписывать даты в отдельную тетрадь. Хотела увидеть полную картину.
Записи начинались с мая прошлого года. Сначала встречи были редкими — раз в месяц. Потом чаще. С осени — почти каждые выходные. А с весны этого года ещё и в будни появились отметки.
Двенадцать месяцев. Больше года Аркадий жил двойной жизнью. Больше года он целовал Таню и ехал к другой женщине.
Она вспомнила, как в декабре он подарил ей на день рождения дорогие серьги. Говорил, что копил специально, хотел сделать сюрприз. Интересно, что он подарил Лене?
В три часа зазвонил телефон. Мама.
— Танечка, как дела? Что-то ты вчера странная была.
— Мам, всё в порядке.
— Аркадий как?
Аркадий изменяет мне уже больше года. Но вслух Таня сказала:
— Нормально. Работает.
— А ты ко мне приедешь сегодня?
— Нет, мам. Я… у меня дела есть.
— Хорошо, дочка. Береги себя.
Мама положила трубку. Береги себя. Если бы она знала, как хочется сейчас, чтобы кто-то о ней позаботился. Вечером Аркадий вернулся в десятом часу. Усталый, довольный.
— Ну как, продуктивно прошёл день? — спросила Таня.
— Да, неплохо. Договорились о сотрудничестве.
Он сел рядом на диван, включил телевизор. По экрану бежали кадры вечерних новостей. Аркадий взял Таню за руку.
— Соскучился, — сказал он.
Соскучился. После дня с другой.
— И я, — ответила она.
Они сидели рядом, как и тысячи других вечеров. Смотрели новости, обсуждали планы на завтра. Привычный спектакль семейного благополучия.
— Аркадий, — сказала вдруг Таня. — А что, если я завтра тоже в город поеду? К Оле съезжу.
Оля была её школьной подругой. Жили они в одном районе, где у Лены квартира.
— Конечно, съезди. Давно не виделись.
— Может, вместе поедем утром?
— Да я рано собираюсь. В семь. Не хочу тебя будить.
В семь. Таня кивнула.
— Тогда попозже поеду.
На следующее утро Таня проснулась от звука закрывающейся двери. Аркадий уехал. Она лежала в кровати и слушала тишину. За окном чирикали птицы, где-то вдалеке лаяла собака. Обычное дачное утро.
Что теперь делать?
Можно было притвориться, что ничего не было. Продолжать жить как прежде. Делать вид, что не знает про Лену. Многие так и поступают.
Можно было устроить скандал. Потребовать объяснений. Поставить ультиматум. Но что дальше? Аркадий извинится, пообещает больше не встречаться с ней? И она поверит?
Можно было уйти. Собрать вещи и уехать. К маме, к сестре, к подруге. Начать жизнь заново. В тридцать четыре года.
Таня встала, сделала кофе. Села на веранде с чашкой в руках. Перед ней был сад, который они с Аркадием сажали вместе. Яблони, кусты смородины, за которыми она ухаживала каждое лето. Клумба с цветами, которую разбивала собственными руками.
Три года совместной жизни. Дача, которую покупали на общие деньги. Общие друзья, общие привычки, общие воспоминания.
В понедельник Таня вернулась на работу. Школа готовилась к новому учебному году. Коридоры пахли краской и хлоркой, в классах расставляли новые парты.
— Танечка, а ты что такая мрачная? — спросила Света, завуч по воспитательной работе. — Отпуск не задался?
— Да нет, всё нормально.
— Может, кофейку выпьем? Поговорим?
Света была из тех людей, с которыми легко говорить. Не осуждает, не даёт непрошеные советы. Просто слушает.
— Света, а ты веришь, что люди могут измениться? — спросила вдруг Таня.
— В смысле?
— Ну, если человек врёт, изменяет… может ли он перестать это делать?
Света внимательно посмотрела на неё.
— Тань, что происходит?
— Да так, размышляю.
— Ты про Аркадия?
Таня вздрогнула. Неужели так заметно?
— Почему ты решила?
— У меня тоже был такой период, — тихо сказала Света. — Пять лет назад. Узнала, что Сергей встречается с коллегой.
— И что ты сделала?
— Сначала ничего. Думала, само пройдёт. Потом поговорила с ним. Он клялся, что всё закончил.
— И закончил?
Света покачала головой.
— Стал аккуратнее. Реже встречаться, звонки удалять. Но не закончил.
— А ты как узнала?
— Случайно. Увидела их в кафе через полгода после нашего разговора.
Таня молчала, переваривая услышанное.
— И что теперь?
— Теперь мы разведены уже три года. И знаешь что? Я счастлива. Первые полгода было тяжело, но потом… Словно груз с плеч свалился.
— А он?
— А он женился на той женщине. Живут вместе. И, говорят, он ей тоже изменяет.
Люди не меняются. Таня понимала, что Света права. Если Аркадий мог врать ей больше года, то сможет и дальше.
Вечером дома была странная атмосфера. Аркадий суетился больше обычного, много говорил о работе, планах на будущее. Словно пытался заполнить какую-то пустоту.
Таня слушала его вполуха. Словно кто-то включил фоновый шум, а она пыталась услышать собственные мысли сквозь этот гул.
Будущее. Он говорил о будущем, которое для неё уже не существовало.
— Тань, — Аркадий вдруг улыбнулся, — может, осенью махнём в Турцию? Ты же давно хотела.
Она подняла глаза и посмотрела на мужа. Перед ней сидел человек, который умел быть обаятельным, заботливым, внимательным. И одновременно — человек, который годами вёл двойную жизнь, записывая даты с Леной в блокнот, как расписание тренировок.
— Посмотрим, — тихо ответила Таня.
Ночью она снова не спала. Только теперь в голове было не отчаяние, а холодная ясность. Она вспоминала каждую ложь, каждую мелочь, которая раньше казалась незначительной. Поздние звонки, внезапные командировки, забытые чеки. Всё складывалось в единую картину.
К утру решение стало окончательным.
***
В субботу, когда Аркадий снова собрался в «поездку к клиенту», Таня встретила его на кухне с чемоданом у двери.
— Ты куда? — нахмурился он.
Она посмотрела прямо в глаза:
— Уезжаю.
— В смысле уезжаешь? — в его голосе сквозило недоверие. — К маме, что ли?
— От тебя уезжаю. Совсем.
Аркадий замер. Сначала растерянность, потом — привычная попытка взять ситуацию под контроль.
— Тань, ты что? Давай поговорим.
— Поговорить ты мог год назад, — её голос дрогнул, но она не отвела взгляда. — Когда впервые написал её имя в блокнот.
Его лицо побледнело.
— Ты… нашла?
— Да. И видела, как вы встречались.
Повисла пауза. Аркадий открыл рот, словно хотел оправдаться, но слов не нашёл.
— Я не буду устраивать сцен, — продолжила Таня. — Не хочу скандалов. Но жить в этой лжи я тоже не хочу.
Она взяла чемодан, прошла мимо него. Аркадий схватил её за руку, но Таня выдернула её — спокойно, без крика.
— Не держи. Ты сам всё разрушил.
На улице было тихо, пахло августом, нагретым асфальтом и яблоками с дачного сада. Таня шла к машине, чувствуя, как тяжесть внутри понемногу уходит. Боль оставалась, но вместе с ней появлялось странное чувство свободы.
Она знала: будет тяжело. Придётся объяснять маме, искать новое жильё, привыкать к одиночеству. Но хуже — оставаться рядом с человеком, который выбирал другую.
Таня села в машину, завела двигатель и, глядя в зеркало заднего вида, увидела Аркадия на крыльце. Он стоял растерянный, в домашней рубашке, и вдруг показался ей чужим.
Она развернулась и уехала. На повороте сердце сжалось, но потом отпустило.
Теперь её жизнь принадлежала только ей.
